– Пусть Творец будет на стороне правого.
Остальные уже растаскивали столы, теснились к стенам, освобождая место. Хозяин заложил засов на двери, чтобы внезапно вошедший гость не отвлек поединщиков или, того хуже, сам случайно не угодил под клинок.
Двое на миг замерли, поклонились друг другу, а дальше все произошло быстро – Свен рванулся, видимо, решив взять силой и скоростью, Гюнтер ушел от удара, взмахнул клинком, позволил принять противнику его на лезвие. Меч гвардейца скользнул по металлу вперед и вонзился Косматому в горло.
Но вместо того, чтобы поклониться и уйти, ибо Творец сказал свое слово, мордовороты, явившиеся с покойным, разом бросились на победителя.
– Сам! – рыкнул Гюнтер прежде, чем успели окончательно свиться полдюжины плетений, ибо безучастно смотреть на этакое безобразие никто не собирался.
Ингрид распустила нити – сам так сам. Еще через полминуты на полу лежало два тела. Гюнтер провел пальцами по щеке – целительное плетение остановило кровь и стянуло края раны. Шрамы украшают мужчину, но в гвардии не станут держать человека с испорченным лицом.
– Посылай за стражей, – сказал он трактирщику. – И принеси перо и пергамент, вдове я сам напишу.
Снова заскрежетали по полу столы, притихшая было таверна зашумела, возвращаясь к привычной жизни.
– Может, лично родственницу обрадуешь? – хмыкнула Гудрун. – А то потом ей две недели ни к кому нельзя будет выйти, траур.
– Нет, и без того уже мести языком начали. – Гюнтер поморщился. – Узнаю, кто Косматому такую глупость нашептал, – собственноручно прибью.
Ингрид сказала бы, что покойный был достаточно глуп, чтобы и самому придумать. Но, в конце концов, это не ее дело.
Эрик хотел бы оглядеться, понять, что там с Фроди, но тот, со шрамом, уже снова плел, и опять времени хватало лишь рвать чужие нити, но не атаковать.
– В прошлый раз ты сиганул в окно с третьего этажа… – просипел Фроди. – Сейчас впятером на одного. Что дальше, трус?
– «Дальше» для тебя не будет.
Пока он тут играет в кошки-мышки с одним, остальные четверо убьют Фроди. А потом и его, Эрика, чтобы не лез в чужую драку. Он отмахнулся от очередного плетения и все же успел оглядеться. Двое телохранителей обездвижили Фроди, перехватывая друг за другом разорванные им нити и блокируя его плетения. А тот, в золоте, и третий телохранитель начали плести свои.
Эрик выругался бы в три этажа, но и на это не было времени. Сперва вода в легких, то, что сотворил тогда Альмод, и сразу следом – вытянуть все тепло, замораживая: лед разорвет нежнейшую живую ткань так, что ни один целитель не восстановит, можно даже не добивать. Даже если и сумеет разорвать – все равно помрет, в лучшем случае на всю жизнь останется беспомощным калекой, задыхающимся от малейшего движения.