Откуда-то раздался звонкий, заливистый детский смех. Она вздрогнула и обернулась. По дорожке вдоль больничной ограды две молоденькие мамаши везли прогулочные коляски. В одной из них малыш спал, в другой заходился хохотом и строил забавные рожицы. Девчонки оживленно болтали и весело улыбались озорнику.
Оцепенение исчезло так же внезапно, как и навалилось. Лера почувствовала, как обжигает лицо морозный воздух из полуоткрытого окошка, услышала многоголосый гул улицы.
Нет, она никогда не сделает того, о чем мечтала мгновение назад! Она, подарившая жизнь Машке, не сможет отнять ее у другого человека, пусть даже преступника, убийцы. Врач не имеет права уничтожать, он должен только спасать – кого угодно, согласно данной им клятве. Пусть судит Господь Бог, а она, простая смертная, не станет, даже если перед ней нелюдь, выродок.
Но и молчать – тоже!
Лера с силой толкнула дверцу машины и выскочила наружу. Максимов, не успевший занять свое место и стоявший рядом, посмотрел на нее с удивлением:
– Ты куда? Забыла что-нибудь?
– Да. – Лера кивнула, глядя ему прямо в глаза. – Я забыла. Забыла сказать тебе, что обо всем знаю.
– О чем? – Он вопросительно поднял брови.
– Помнишь то утро, когда я впервые приехала к тебе? Я проснулась тогда немного раньше, чем ты думал, и слышала, что происходило за стеной.
– А что там происходило? – с искренним недоумением произнес Максимов.
– Ты знаешь. У тебя были родственники Скворцова из восьмой палаты, и ты обещал им, что в течение двух недель добьешься его смерти. Я слышала каждое слово вашего разговора так же ясно, как слышу сейчас тебя.
– У тебя прекрасный слух, – спокойно проговорил Максимов и неожиданно крепко взял Леру за плечо. – Ну-ка, сядь обратно в машину. Нам нужно кое о чем поговорить.
Прежде чем она успела что-либо произнести, он втолкнул ее в салон и затем, быстро обойдя автомобиль, уселся рядом. Лера сделала было попытку выскочить, но железные пальцы шефа обхватили ее локоть.
– Пусти!
– Погоди. Я же сказал, нам нужно поговорить. Не бойся, я ничего тебе не сделаю, ты только выслушаешь, что я скажу, и выйдешь, если захочешь. – Он по-прежнему выглядел абсолютно спокойным. Не спеша достал сигареты, ловко закурил одной рукой, другой продолжая удерживать Леру. – Ты уверена, что ничего не путаешь? Как, по-твоему, я собирался убить старика? Как вообще такое возможно, чтобы никто ни о чем не догадался?
– Инъекция обзидана. – Лера перестала выдергивать руку и, слегка прищурившись, глянула на шефа. – Та самая, которую я якобы прописала по ошибке Шаповалову.