– Она звонила мне в день смерти из отделения. Хотела рассказать что-то очень важное. Это ведь она подделала запись в карте Шаповалова, правда? Больше в отделении никого не было. Ты приказал ей исправить карту Скворцова, но она не послушалась и сделала по-другому. Может быть, она сказала, почему поступила так? Потом, когда была у тебя дома?
– Бред какой-то. – Он судорожным движением вынул платок и вытер пот, блестевший теперь уже не только на лбу, но и на щеках, на скулах. – При чем здесь Настя? Она никогда не бывала у меня дома.
– Врешь! Я видела ее записку, адресованную тебе. В ней она сообщает, что срочно уехала и все объяснит при встрече. Объяснит, почему перепутала карты.
– Не было такой записки! – повысил голос Максимов. – И быть не могло. Ты действительно сошла с ума. Я не убивал Настю, клянусь!
– Зря клянешься. У меня есть свидетель, он слышал, как Настя по телефону говорила мне, что хочет приехать. Она собиралась рассказать мне обо всем, но ты не дал ей сделать этого. Сначала подслушал ее разговор со мной, потом наорал на нее, а затем столкнул с балкона.
– Чушь. – Максимов резко рванул полурасстегнутый ворот. – Я ругал ее совершенно по другому поводу и не слышал никакого телефонного разговора!
– Зато его слышала Наталья, она сможет это подтвердить!
– Наталья? – Его глаза впились в Лерино лицо. – Она-то здесь с какого боку? Что ты мелешь?
– Она была у меня дома, когда позвонила Настя, и слышала весь наш разговор до последнего слова. Телефон барахлил, и Настя вынуждена была кричать. Ты был в больнице, слышал, что она собирается выдать тебя, и убил ее. Это нетрудно было сделать, просто чуть подтолкнуть.
Максимов молчал, слышно было только его тяжелое, шумное дыхание. Лере показалось, еще секунда – и он кинется на нее. Она распахнула дверцу.
– Лера! – тихо проговорил он, не двигаясь с места. – Лера, стой, не уходи. Пожалуйста!
Она выскользнула из машины.
– Лера! – Его глаза расширились и потемнели, точно от боли. – Ты ошибаешься. Я не убивал Настю. Послушай…
Она покачала головой и сделала шаг назад, потом еще один.
– Послушай же!
Лера обернулась и побежала. Она неслась по больничному двору, увязая в сугробах, спотыкаясь, но не оглядываясь. Ей казалось, что Максимов выскочил из машины и гонится за ней, с каждой секундой сокращая расстояние, сейчас он схватит ее, и ей уже не вырваться из его железных рук.
Она добежала до ворот и только тут решилась обернуться.
Никто за ней не гнался. «Вольво» стоял вдалеке, припорошенный снегом, дверцы закрыты. Рядом никого не было.
Лера постояла с минуту, стараясь выровнять дыхание и унять бешено колотящееся сердце, потом поправила берет и быстро зашагала к остановке.