Хороших, близких друзей, которых можно было попросить посидеть с девочкой, у Леры не завелось, а о том, чтобы оставить дочку ночевать одну, она и думать не хотела.
Дальше отказываться было нельзя, тем более Максимов уже три раза напоминал ей об обязанности регулярно дежурить по отделению. Лера пошла на компромисс – решила взять Машку с собой. Она не была уверена, что шеф отнесется к этому с пониманием. Но все же надеялась, что делать ему будет нечего и он смирится – не прогонит же ребенка на улицу, в самом деле!
Однако все оказалось еще лучше: завотделением днем срочно уехал на конференцию в подмосковный Чехов, обещая вернуться лишь послезавтра. Об этом Лере сообщила Настя, также дежурившая в этот вечер.
– Ой, какая маленькая! – умилилась она, увидев выглядывающую из-за ее спины набычившуюся Машку. – И как похожа на тебя! Копия!
Лера усмехнулась. Ну и подлиза эта Настя, хлебом не корми ее, только дай сказать комплимент!
В Машке ничего Лериного не было, она целиком в Илью пошла. Лера – шатенка, глаза у нее зеленовато-серые, а дочка беленькая, голубоглазая, полностью в отца. И улыбка его, и нос, и даже уши – чуть торчат в стороны, как у Чебурашки.
Настя тем временем уже тормошила Машку, она присела перед ней на корточки и полезла в карман халата:
– Хочешь конфетку? Шоколадную!
Машка кивнула и потянулась было к Насте, но Лера строго покачала головой:
– Настена, не давай. Ей нельзя шоколада.
– Совсем? – огорчилась девушка.
– Совсем. Тут же крапивница высыплет. Она и сама знает, никогда не просит.
Машку, так и не получившую конфету, отвели в сестринскую, накормили йогуртом с кукурузными хлопьями и оставили играть с предусмотрительно захваченным из дома любимым зайцем по кличке Роджер. Настя побежала делать процедуры, а Лера пошла по палатам с вечерним обходом.
В отделении было спокойно, больные готовились лечь спать, лишь у одной женщины сильно разболелась голова. Лера измерила ей температуру – нормальная. Видимо, просто мигрень. Дав женщине анальгин, она заглянула в соседнюю палату. Там было тихо, свет уже погасили, только в углу у окошка маячил чей-то темный силуэт. Лера подошла поближе: по маленькому пятачку между кроватью и столом взад-вперед бродила девушка, совсем молодая, на вид младше Леры. Лицо у нее было потерянным и страдальческим.
– Вас что-то беспокоит? – Лера осторожно дотронулась до ее плеча.
Девушка вздрогнула, точно ужаленная.
– Почему вы не ложитесь? – мягко спросила она.
– Не могу, – пожаловалась девушка. – Вдруг так тревожно стало, сердце точно выскочить хочет. Страшно.