— Тоже скажешь… — хмыкнул Сашка. — Она же не зеленая и без листа.
— Зеленая не зеленая, а может, дойдем до того. Как, Гаврилыч, думаешь? — Хацкин толкнул Шумакова и при этом подмигнул Сашке, легонько и его толкнул, приглашая послушать, а может, потешиться над бывшим лесоводом.
— Дойдем! — согласно и взволнованно повторил Шумаков. — Только в нашей области каждый год берут двести тысяч елок. А если по стране? Конечно, надо откинуть среднеазиатские и другие республики… Самое малое, получается тридцать миллионов елок! А рубятся елки здоровые, десяти-пятнадцатилетние, которым уже нет помех стать взрослыми… — Шумаков остановился, перевел сердитый взгляд с дороги на Хацкина. — Вот и подсчитай, Кузьма Мартыныч, сколь гектаров леса каждый год теряем?..
— Это уж ты, Гаврилыч, считай. У тебя дети малые, а мы со старухой и без елки обходимся.
— Подсчитал, Кузьма Мартыныч: сто тысяч гектаров получается! Каждый год сто тысяч гектаров!
— Вот беда-то какая! — с лицемерным сожалением воскликнул Хацкин. — И сделать ничего нельзя. Разве только праздник запретить…
— Почему нельзя? — сухо перебил Шумаков. — Елки в питомниках можно выращивать, но…
Дальше Шумаков не стал говорить, только пошевелил губами, вздохнул. В питомниках елки не так просто выращивать: и затраты большие, и нужды в этих питомниках многие не чувствуют. Одним словом — проблема. На этот счет лесничий Тюрин еще два года назад сказал Шумакову: «Без мака сто лет прожить можно — голода не будет!..» Из-за того вышла у них крупная ссора…
— Чего задремали? — громко спросил Сашка. — Хотите, я вам анекдот расскажу? Вчера в городе слышал. Волк зайца на елку позвал, а тот приходит к нему с медведем. «А этого зачем?» — спрашивает волк. «А он тоже, — говорит заяц, — в троллейбусе ехал…»
— Не смешно! — подумав, сказал Шумаков.
— Кому как… — обиделся Сашка.
Поработал кто-то на Кивилях основательно. Несколько десятков елей было повалено, вершины отпилены. Такое впечатление, будто этим елям головы посрубали и увезли, а разлапистые, зеленые тела бросили за негодностью. Пилили как попало, и пни из снега торчали высокие, с безобразными отщепами и белыми, как кость, сколами. Наслежено кругом лыжами, натоптано без лыж. Вершины елей волокли к дороге, здесь их грузили в машину.
Лесничий Тюрин назначил Шумакову этот дальний Кивилевский обход, и за все, что в лесном обходе случается, лесник несет ответственность в первую голову.
— Кто же так напакостил? Какая сволочь здесь побывала? — оглядев это побоище, сказал Шумаков. Его серые продолговатые глаза будто бритвой резанули Сашку, и тот поскорей сунулся к машине, нашел дело под кузовом.