— Расскажите свою биографию, — попросил он.
А биография у Казинцева была предельно простая: окончил среднюю школу, затем военное училище, а теперь воюет.
— У кого есть вопросы? — спросил парторг
"Ну, теперь начнется", — подумал Виктор.
— Какую общественную работу выполняли? — спросил замполит.
— И в школе, и в училище был секретарем комитета комсомола.
— Трудовой стаж есть?
— В летние каникулы работал на пристани, чтобы помочь семье.
Вдруг где-то рядом разорвался снаряд. Все насторожились. Снова послышался характерный нарастающий свист. Снаряд пролетел над головами. Все залегли. Виктор продолжал стоять, не двигаясь. Рванул взрыв, за ним второй, третий. Когда обстрел прекратился, собрание продолжилось. Все смотрели на лейтенанта, а он по-прежнему стоял у стола. Глядя на него, по-видимому, у каждого боролись два чувства: восхищение и смущение. Восхищение его выдержкой, смущение тем, что они прибегли к обычному приему спасения от осколков.
Позднее Казинцев признался, что просто растерялся и не знал, что же ему делать, и посчитал неудобным в момент приема в партию, когда только что зачитали его боевую характеристику, броситься на землю. На вопрос младшего лейтенанта Смирнова, неделю назад прибывшего в полк: "Неужели ты не испытывал чувство страха?" — Виктор откровенно ответил: "Конечно, испытывал". Он вспомнил, как еще в училище курсанты часто спорили между собой: "Что же такое страх и что такое мужество и совместимы ли они?" А однажды они обратились с аналогичным вопросом в училище к фронтовику, на груди которого сверкали орден Красного Знамени и две медали "За отвагу". И тот ответил: "Если кто-нибудь будет вам говорить, что никогда не испытывал страха, не верьте ему. Ничего не боятся только ненормальные люди. Мужество состоит не в том, чтобы не испытывать страха, а в том, чтобы его преодолевать".
Парторг встал из-за стола и обратился к коммунистам:
— Итак, товарищи, есть еще вопросы к Казинцеву?
Наступила тишина. После некоторого молчания, которое Виктору показалось бесконечным, замполит, откашлявшись, произнес:
— Есть предложение принять Виктора Павловича Казинцева в ряды нашей партии. Знаем мы его по боевым делам, да и сейчас разве он не сдал экзамен на выдержку и волю? По-моему, он ответил на все вопросы.
— Кто за?
И все подняли руки.
-3-
Каждый раз, когда в назначенный час начиналась авиационная и артиллерийская подготовка, от разрывов бомб и снарядов возникали пожары, дым и пыль подолгу стояли над полем боя, застилая солнце, становилось так мрачно, будто в неурочный час возвращались сумерки. Время от времени налетающий ветер разгонял тяжелую пелену туч, и предвечернее солнце снова становилось свидетелем ожесточенной битвы.