— А ну разуйся, покажи левую ногу.
Я снял сапог, размотал портянку. Взгляд ее остановился на мизинце, который от рождения был у меня, как большой палец. Она побледнела, пошатнулась, я едва успел подхватить ее на руки, едва привел в чувство. Вот так повстречались мы через тринадцать лет.
Где-то вдали послышался гудок теплохода. Сергей, так звали второго собеседника, ложкой помешал в ведре, зачерпнул, хлебнул.
— Еще немного и уха будет готова. Расскажи что-нибудь из фронтовой жизни.
Петр Семенович не торопясь подложил в костер охапку сухих прутьев, подождал пока огонь охватит весь хворост, потер висок большим пальцем правой руки и степенно начал.
— Было это у Днестра. Двигались мы на запад. Вот однажды рано утром немец начал артподготовку, опередил нас. Еще не стихла артиллерия, а вражеские самолеты начали бомбить наши позиции. Вокруг грохот, треск, вспышки, свистят осколки, летит земля — головы поднять нельзя. Ад настоящий. Самолеты ушли, а из лесочка, что напротив, танки поползли. Командир взвода говорит:
— Меркушов, с гранатами — вперед!
Взял я две противотанковые, выскочил из траншеи и, пригибаясь, бросился к ближайшей воронке. Добежать не успел — поблизости снаряд разорвался. Упал я в какой-то окопчик, ощупал себя: кажется, не зацепило, чувствую, что подо мной что-то мягкое. Потрогал руками — земля рыхлая, свежая. Немного разгреб, вижу кирзовый сапог, Вроде, шевелится. Быстро разбросал землю, а там Ибрагимов, солдат из моего отделения, грязный, бледный, живой еще. Ну встряхнул я его, положил, он глаза приоткрыл. Слышу — танк гудит совсем рядом. Выглянул из окопа. Метров тридцать до него. Волнуюсь, хоть и не впервой против танков выступать. Прикидываю: еще подпустить надо, чтобы не промазать.
Вдруг перед танком взметнулся разрыв, за ним второй — кто-то бросил гранаты, но безуспешно. Танк повернул вправо. Я увидел его левый борт, метнул гранату и припал к земле. Раздался взрыв. Лежу, а в голове одна мысль: "Попал или не попал?"
Приподнял голову, и сердце заколотилось: танк стоял на месте, а справа от башни клубился дымок. Для надежности метнул вторую гранату по башне, где начала приподниматься крышка люка.
За этот бой наградили меня медалью "За отвагу". А с Ибрагимовым мы после этого крепко подружились. "Ты, Петя, меня с того света вытащил, ты теперь брат мой на всю жизнь".
Петр Семенович помолчал, а потом добавил:
— Вскоре меня ранило, я попал в госпиталь, и пути наши разошлись. Слышал, что закончил войну он в Берлине и уехал к себе на Урал. А как бы хотелось встретиться, ведь и я перед ним в долгу: это он меня, истекающего кровью, под губительным минометным огнем в медсанбат притащил.