Чернильная тьма этой безлунной ночи как бы нарочно осложняет разгрузку. После ухода лодок мы проглатываем, больше по необходимости, чем из-за голода, несколько холодных шариков риса, оставшихся от завтрака, и, стараясь укрыться от насекомых-кровососов, наспех раскладываем походные койки с москитными сетками в ожидании утра, чтобы при свете выбрать место для лагеря. Но едва мы забираемся в спальные мешки, начинается дождь, хотя сейчас разгар сухого сезона!
Это, конечно, никак не улучшает впечатления от Крокодиловой бухты. С трудом извлекаем часть снаряжения, рассованного по ящикам, и принимаемся ставить палатки. Но колышки не держатся в зыбком песке; когда же нам удается с грехом пополам воткнуть их, ставить палатки уже нет необходимости: дождь прекращается, а спальные мешки так и так вымокли! После заключительной порции пререканий, имевших целью определить степень виновности каждого в создавшемся положении, мы все же решаем немного вздремнуть.
Открытие острова. — След дракона. — Покинутый младенец. — Изобретатели инкубатора. — Кабанчик появляется вовремя. — Необыкновенный нахлебник
Утром все видится в ином свете. Поднялось солнце, и кусачие насекомые скрылись в тени ветвей, а морские змеи уползли в открытое море.
При свете дня место, где мы выгрузились, выглядит гораздо веселее, чем в момент прибытия. Ближе к середине бухту окаймляет подковообразный холм, отделенный от побережья негустым поясом высокой травы.
Перевалить с нашим грузом через холм — об этом не может быть и речи, так что окончательно решаем разбить лагерь у его подножия. Для этого придется расчистить от кустарника площадку для двух палаток; едва приступаем к делу, как из травы молнией выскакивает великолепная зеленая змея и свертывается в оборонительную позу. Она принадлежит к ядовитому виду, близкому к американским гремучим змеям с дурной славой. Я с превеликой осторожностью ловлю ее рогатиной и сажаю в полиэтиленовый мешок, за неимением пока более комфортабельной клетки.
— Может, попытаешься подстрелить кого-нибудь на завтрак, — подсказывает мне Ги.
Я с радостью соглашаюсь на эту маленькую разведку острова, беру охотничье ружье, горсть патронов и карабкаюсь на холм. С вершины открывается панорама, от которой захватывает дух.
Справа внизу вьется узкая долина, на дне ее — галерейный лес[11] с большими деревьями, поднимающимися среди густого низкого кустарника. Слева у подножия холма расстилается саванна, несколько напоминающая кенийскую своей высокой жухлой травой и редкими купами колючих деревьев, дальше тянется цепь холмов, усеянных большими обломками скал и стройными пальмами лонтарами, верхушку которых венчает букет широких листьев. А дальше предстает во всей своей экзотической красе бухта Лохо Буайя — зеленая вода, окаймленная плотным поясом мангров, небольшие листочки которых отливают глянцем на солнце.