Впрочем, обвалы случались на острове постоянно. Вначале морозы подрывали скалы, и нередко гибли даже предусмотрительные пионеры. Летом обвалы устраивала вода, размывавшая скалы. Но птиц это мало смущало. Отвесные стометровые берега острова для них оставались по-прежнему желанным домом, и, казалось, ничто и никогда не сможет помешать им здесь жить. Кайры были хозяевами острова. Только отсутствие полыней, где можно было бы кормиться зимой, заставляло их уходить, но Арктики они не покидали, и оттого, верно, полярники не признавали их за гонцов весны, хотя на этом острове кайр можно было именовать ее гонцами.
Потом уж, спустя какое-то время после кайр, когда начинались затяжные метели, теплым ветром с юга занесло к нам общепризнанных весенних гонцов — пуночек, которых ласково называют еще полярными воробьями. Крохотный бело-черный пушистый комочек, появляющийся нередко на самых отдаленных арктических островах, на дрейфующих станциях — почти всюду, где только появляется человек, пользуется у полярников особой любовью. В первые дни пуночкам сыплют пшено, их всячески прикармливают у окон. Птицы держатся у домов всей стаей. Тут собираются пока одни самцы, и нередко можно наблюдать забавные пуночьи потасовки, которые забияки готовы устраивать по всякому поводу.
…Снег становится мягким, небо нередко закрыто серыми облаками, в безветрии сразу ощущается, как потеплело за эти несколько дней. Пуночки расселяются по всему острову. Каким-то особым чутьем находят под двухметровым слоем снега места для гнезд и начинают бои за них. «Дзы-дзы», — приседая, ворчит хозяин на незваного пришельца, еще миг — и птички схватываются в воздухе, как петухи. Бой длится мгновение, и победитель взмывает в небо. Расправив лодочкой крылья, парит и медленно опускается, издавая трели, напоминающие пение степных жаворонков. Ошалевшие от весенних запахов собаки, навострив уши и высунув язык, лихорадочно горящими глазами провожают приземление птахи и со всех ног устремляются к ней, стоит той сесть. Но птица сидит уже где-нибудь на крыше и. словно укоризненно, вращает головкой…
Почти вместе с пуночками прилетают на остров и белые куропатки. Ежедневно стайки их рано поутру появляются на южной оконечности острова, неподалеку от косы. Что заставляет их летать так далеко в море? Тянет ли их инстинкт к месту прежнего гнездовья? Либо птицы перелетают с острова Бегичева на материк и отдыхают, заметив темные скалы острова? Судить об этом я не берусь. Но с появлением куропаток на острове у меня прекращаются заботы о том, чем кормить приунывшего было Хромого — полярного совина. Хромой за один присест легко съедает половину сырой куропатки, и жизнь благодаря этому приобретает для меня довольно необычный смысл: я охочусь, выполняя на острове функции совы.