Больше возражений не было, и Каррир пошел осваивать магию Кинетиков. Фалла сказала, что он может летать как они. Каррир попробовал. Зачерпнул из пола тепло, так что его обдало холодным ветром. И попробовал взлететь. Натужился, так что лицо покраснело, но ничего не происходило. Только начало болеть все тело. Будто бы кости мелко дрожали. Со стоном он выпустил тепло. Оно распространилось кругом от него, нагрев воздух с легким хлопком, от чего одежда Каррира затрепетала, как при сильном ветре. Ребята наблюдали за ним с безопасного расстояния, и Петля тут же рассмеявшись спросил:
— Это он так пернул?
Каррир покраснел от этого комментария, он и так нервничал из-за зрителей. Решив, что новым пока не стоит заниматься он подошел к остаткам бочек и выбрал наименее гнилую доску. Почувствовал тепло внутренне, о котором говорил Силен, и втянул его. Доска в его руках рассыпалась пеплом, тепло распирало его, и он решил попробовать выпустить огонь. Фалла говорила, огонь это не просто тепло. Он представил огонь, его бесконечный танец, красивое тепло в очаге, и попытался создать его. Из руки вырвался маленький язычок пламени, гораздо меньше, чем от горящей свечи. Все тепло ушло на этот жалкий язычок. Каррир нахмурился. Что-то было не так. Огня должно было быть много.
— Это все, придурок? — рассмеявшись спросил Рим. Кровь бросилась в голову Карриру и он решил им показать на что годиться. Прыгнул прямо на деревяшки, наклонился, будто хотел взять их в охапку и втянул все внутреннее тепло сгорания, до которого мог дотянуться. Кости снова болезненно задрожали от переполняющей его силы. С криком он швырнул всю силу теплотой в пол перед собой.
Воздух вскипел и вспыхнул, тонкий слой мусора вспыхнул в яркой вспышке, обнажив раскаленный каменный пол. Вспышка сопровождалась звуком грома, будто бы в склад ударила молния. Каррир поднялся и встал прямо на раскаленный камень. Он забирал его тепло и кидал сразу вверх над собой. Потоки горячего воздуха трепали его одежду и волосы, заставляли их плясать безумные танцы. Девочки Эма и Ама испугано вздохнули, Мелкий и Петля уставились с восхищением, а Рим лишь кивнул.
— Да, а вот это может нам пригодиться.
Похоже, они их все-таки приняли к себе. По крайней мере Фалла ободряюще ему улыбнулась из-за спины Рима.
Глава 10
Парин. Зайце-ёжик
Парин несколько раз приходил в себя, затем снова проваливаясь в забытие. Пару раз его куда-то тащили. Вокруг кружились неясные тени. Один раз сознание вернулось от громких криков, юноша не сразу понял, что кричит он сам. От осознания что крики его, сознание снова померкло. Теперь же он пришел в себя лежа на жесткой кровати в светлой комнате с широкими окнами. Сперва он видел только потолок и солнечные блики на нем, потом понял, что он не один. Вокруг стояло еще несколько кроватей, на некоторых тоже лежали люди. Кто-то из них тихонько стонал. Парин надеялся, что на этот раз стонет не он.