Гатчинские учения повредили и здоровью великого князя. В шестнадцать лет он уже был близорук; а в 1794 году к этому прибавилась глухота в левом ухе. По собственным словам Александра, это произошло оттого, что на одном из артиллерийских учений он стоял слишком близко к батарее.
С годами увлечение солдатской «танцевальной наукой» обернулось у Александра настоящей «парадоманией». Генерал С. А. Тучков в своих записках рассказывает, что государь целые часы мог проводить в манеже, «качаясь беспрестанно с ноги на ногу, как маятник», и повторяя: «раз-раз» — в то время, как солдаты маршировали.
Впрочем, он мог со знанием дела обсудить с военными и более серьёзные «профессиональные» темы. Так, гвардейский офицер Я. О. Отрощенко вспоминал об одном своём разговоре с Александром в 1807 году: «Когда я был в передовом карауле с моей ротой, приехал верхом Государь император… Государь, увидев на мне французскую саблю, спросил: „Разве лучше сабля?“ „Надёжнее шпаги, Ваше Величество“. Он приказал мне подать саблю; я вынул из ножен и, взяв за клинок, подал ему; он взял, посмотрел и опять мне отдал, говоря: „тяжёл эфес“. Действительно, у наших сабель был перевес при ударе к месту прикосновения, и раны делали жестокие, а у французов перевес был в эфесе. Французский же эфес защищал ручную кисть, а у наших сабель этого не было».
В молодости он мнил себя полководцем, однако его попытки лично противостоять Наполеону на поле боя закончились для русской армии тяжёлыми поражениями. «Тактический его глазомер был окончательно и бесповоротно испорчен на гатчинском плацу», — замечает военный историк Керсновский. Но стратегические дарования Александра I бесспорны: «После Петра I он, конечно, самый одарённый в этом отношении из наших государей». Ему принадлежат несколько блестящих военных идей: перехода Ботнического залива по льду в Шведскую войну 1808–1809 годов, захвата линий отступления Наполеона в 1812 году; при его личном участии был выработан «Трахтенбергский план», переломивший исход кампании 1813 года в пользу союзных войск, а в 1814 году по настоянию Александра был совершён блистательный бросок на Париж, решивший судьбу войны и самого Наполеона.
Екатерина, в свою очередь, передала внуку умение побеждать людей чарующей обходительностью и любезностью. Александр умел сразу найти подход к людям, внушить им симпатии и даже восторг. Чары его действовали безотказно как на женщин, так и на мужчин. Сама располагающая внешность Александра, вызывавшая у современников мысли об «ангеле во плоти», и ласковые манеры с первого взгляда подчиняли людей его обаянию.