– Какой же ты у меня хозяйственный, – растрогалась она.
– У вас? – Артем бросил на нее цепкий взгляд, но больше ничего не сказал.
Регине вдруг стало неловко. Она молча разогрела суп и принялась за еду. Артем снова сел за ноут и углубился в экран.
– А ты почему не ешь? – спросила его Регина.
– Я уже поел.
В его голосе она уловила смущение и растаяла еще больше.
– Ну и правильно! Тебе сейчас нужно регулярно питаться, организм восстанавливается после травмы.
Он ничего не ответил, но Регина заметила мрачную усмешку на его лице. Опасаясь, что хрупкое равновесие, воцарившееся в их отношениях, снова перейдет в конфликт, она с удовольствием доела суп и котлеты и ушла к себе в спальню проверять сочинения.
Назавтра после работы Регина вооружилась ножницами и, как могла, обкромсала Артемовы патлы. Получилось на удивление прилично, хотя никогда прежде она не пробовала себя в роли парикмахера. Конечно, для полноты образа нужно было воспользоваться бритвенной машинкой, но Регина сочла, что прическа может варьироваться с течением времени, и вовсе не обязательно быть один в один схожим с фотографией в паспорте. Затем они вылили ему на голову полтюбика краски, и волосы из темно-русых стали каштановыми. Артем снова нарядился в купленные шмотки, водрузил на нос очки и так прошелся по гостиной взад-вперед несколько раз.
– Ну как?
Регина шутливо похлопала в ладоши.
– По-моему, отлично. Главное теперь, чтобы Маша не заподозрила, что ты сидел.
– Как она это заподозрит? – обиделся Артем. – Если что, могу ей паспорт показать. Паспорт-то чистый.
– Ты прав. – Регина тепло улыбнулась, любуясь на его стройную фигуру, одетую по молодежной моде. – Да и речь у тебя чистая, не блатная. – Она наконец решилась задать мучивший ее вопрос: – Скажи, отчего ты так складно говоришь? Без тюремного жаргона?
Артем пожал плечами.
– Это я с вами. И на жаргоне тоже могу. Лучше вам этого не слышать.
– Ты все-таки читал книги, – неуверенно предположила Регина. – Читал, я чувствую.
– Ну читал. Иногда. В колонии, когда заняться было нечем. Достоевского вашего.
Артем снял с носа очки, аккуратно протер их краем толстовки и спрятал в карман.
– Все. Пора заканчивать этот цирк. Завтра Мария точно в конюшне, она написала об этом Инне. Поеду туда утром.
Регина внимательно и пристально смотрела на него. Неужели ему не страшно? Выйти на улицу с чужим паспортом, когда чуть не на каждом столбе, фигурально выражаясь, расклеены объявления о его розыске? По лицу Артема незаметно было, чтобы он волновался. Обычное лицо, как всегда отрешенное и бесстрастное. Лишь из глаз слегка ушло выражение ненависти и злости. Не до конца, нет, но ушло. И это ее, Регинина, победа.