— А вы-то зачем мне такие гадости даете!
— Я как порядочный человек… Это мое доверие вам! — выпалил Николай Николаевич, рассчитывая на неуязвимость этого аргумента.
"Что-то за этим, конечно, скрывается…" — вполголоса протянула Света, стремительно раскладывая в своей голове пасьянс. Сердце ее гремело. Отношения ухажеров быстро становились сложнее, и в них намечалась сильная трещина. Все это стоило крепко обдумать. Новость была интересна и, конечно, могла быть использована с разных сторон. Она обернулась.
— А все-таки… — начала она, с удовольствием выговаривая этому лопуху, — если к вам, Николай Николаевич, это письмо попало не случайно, а ведь, наверное, с какой-то целью!.. — прибавила она, проницательно взглянув на него, — то нехорошо этим пользоваться и кому-то третьему показывать!
Николай Николаевич озадаченно смотрел на нее, как будто не сознавая ее слова, но понимание наконец проступило на его лице: он сконфузился и смущенно развел руками:
— Виноват, Светланочка, сам вижу, нехорошо… я это…
— Признайтесь, Николай Николаевич, вы для меня расстарались? — спросила она строго, но глаза ее потеплели, и он, подхватив ее настроение, приободрившись, радостно закивал головой.
— В другой раз так не делайте! Не станете больше, правда?
Он посмотрел на нее стеклянными глазами, помедлил, открыв рот, будто к чему-то прислушиваясь, и неожиданно брякнул:
— Отчего же, и в другой раз так сделаю.
Света не произнесла ничего, изумленно усмехнулась, отошла и вновь оглядела его пристально. Будто что-то стукнуло Николая Николаевича: он испугался, и, не зная как поправить положение, с досадой на себя заговорил:
— Я вас уберечь хочу! Зачем с плохими людьми водиться? И папу вашего я знаю — он очень хороший человек!
Света нервно дернула ногой, но он не оценил ее впечатления.
— Эти волчары вас пользуют! — вскричал он с сильным чувством, распалился и лицо его покрылось синюшным цветом. — То там, то здесь ищут, как бы схватить и в кусты! А вы! — взревел он, — я вас отдавать не хочу! Постойте, не уходите! Вы мне верьте, мне так одиноко! Я уже не молод. А вы!.. Вы мне позвоните, позвоните, да хоть на той неделе?!.. — скороговоркой шептал он, хватая ее за плечи.
— О чем вы, Николай Николаевич? — медленно произнесла она, смотря на него тяжелым взглядом, а он осекся на полуслове, глядя на нее жадно и робко, и так исказилось его лицо этими несочетаемыми чувствами, что ее передернуло и она почти прошипела:
— Засиделись мы с вами тут… Нас искать будут. Пойдемте в дом.
В гостиной было шумно. Она быстро нашла глазами Вадима, и сердце ее заколотилось. Он разговаривал с Ильей, не смотрел в ее сторону. Света мигом забыла о Шустере, Николае Николаевиче, доносе, забыла о своей ненависти, ощущая только гулкое колотье внутри. Илья, заметив ее взгляды и приняв их на свой счет, самодовольно улыбнулся: