Сталин шутит. Лучшее и новое (Замостьянов) - страница 12

В июне 1926-го Сталин посетил Тифлис (так тогда называлась столица Грузии – Тбилиси), конечно, выступил на собрании рабочих Главных железнодорожных мастерских. Его помнили многие из собравшихся как подпольщика, который до революции вел здесь агитационную работу, поэтому встретили особенно тепло. Отвечая на искренние приветствия рабочих, Сталин не удержался от шутки:

…Я не заслужил доброй половины тех похвал, которые здесь раздавались по моему адресу. Оказывается, я и герой Октября, и руководитель компартии Советского Союза, и руководитель Коминтерна, чудо-богатырь и все, что угодно. Все это пустяки, товарищи, и абсолютно ненужное преувеличение. В таком тоне говорят обычно над гробом усопшего революционера. Но я еще не собираюсь умирать.

Сталин покидал гостеприимный Тифлис. Неожиданно наперерез его автомобилю выбежал, размахивая руками, пожилой человек: «Не пропущу, пока в моем духане Иосиф Виссарионович не отведает хинкали». Старика оттащили в сторонку, а Сталин задумчиво произнёс: «А, между прочим, давно мы не ели настоящих хинкали». Остановился, поел, собрался уезжать. «Чем могу отблагодарить?» – «Только одним – из Москвы пришлите телеграмму, как добрались». Сталин кивнул и выполнил обещание. Вскоре в духан пришла телеграмма: «Доехал нормально благодарю Сталин». Дед ее застеклил – и на стену. Если в духане появлялся фининспектор – снимал и показывал. Того как ветром сметало.

Рис. 2. Подпись: Над Сталиным посмеивались уважительно

Чан Кайши – видный политический деятель Китая и не менее видный предатель китайского народа. Мастер политических интриг, провокаций и убийств, он закончил свой путь диктатором острова Тайвань. А тогда, в самом начале двадцатых годов, он, примкнув к набиравшему силу освободительному движению, заигрывал с китайскими коммунистами. Побывал в Москве, чтобы заручиться поддержкой советской страны в борьбе против японской оккупации.

Коварный и льстивый, он назвал Сталина «великим учителем и отцом», на что последний с колкостью заметил:

– Тоже мне, детка!

Как Сталин боролся со своим наиболее могущественным оппонентом – Львом Троцким? Не только жёсткими мерами, но и юмором, который склонял партийное большинство на сторону Иосифа Виссарионовича. Он говорил так:

«На вопрос о том, как относится Троцкий к своему меньшевистскому прошлому, Троцкий ответил не без некоторой позы: «…Тот факт, что я вступил в большевистскую партию… уже сам по себе доказывает, что я сложил на пороге партии все то, что отделяло меня до той поры от большевизма».

…Как можно складывать такие пакости на пороге партии? (Смех.) …Сложил ли он эти вещи на пороге партии про запас для будущих боев в партии..?