Вместе они обходят несколько старых лодок вытащенных на берег, похоже, для починки, да так и брошенных тут гнить и скалиться пробитыми днищами. На слух Ада начинает различать обрывки из оживленного спора на корабле — попытки купца отстоять и оставить не вскрытыми хоть пару ящиков.
— Ага, — солдат фыркает и звучно сплевывает за борт, — а мне, стал быть, не трогать те, в которых у вас контрабанда запрятана, да? А ну открыть!
Кто-то из оказавшихся поблизости моряков что-то зло шипит и, привлеченная звуком незнакомого языка, Ада едва не сталкивается с совсем еще юным гномом, на какой-то миг принятым ею за обычного человеческого ребенка. Капюшон его плаща сброшен, а всклокоченные волосы на голове выглядят куда как солиднее светлого пушка на круглых щеках — такого легкого и мягкого, что тот даже не попытался вплести в него хоть одно украшение по примеру старших товарищей. Неловко замявшись перед ней, парень кланяется.
— Прошу прощения, госпожа, — бормочет он торопливо, не поднимая глаз от собственных ботинок.
— Да крепка будет рука великого владыки, — не задумываясь выпаливает рыцарь, — царя из рода Арджилиусов, хозяина Срединных Гор.
— Пусть всегда будет остер меч, что бережет его, — тут же отвечает гном, — и пусть всегда будет остер тот меч, что бережет тебя, добрый человек, — он прижимает правую ладонь к сердцу и склоняет голову. Следом за ним то же делают Ричард и чуть замешкавшаяся Ада. — Могу я чем-то помочь вам?
— Мы едем на запад. Ищем судно, которое довезло бы нас до берега Сибора.
— Мы держим путь в Венерсборг, но прежде встанем на якорь в Эрде, — парень трет глаза, с непривычки слезящиеся от дневного света даже в непогоду, и оглядывается на судно за своей спиной. С него, сперва тихо переговариваясь между собой, а затем громогласно хохоча, как раз сходят трое солдат в форме Делориана, особенно высокорослых в сравнении с гномьим экипажем. — Они там уже закончили, похоже. Судна из Стеллунгфера здесь не часто проходят, в основном местные плавают, а их не досмотришь, так что большую часть года им тут скучно живется, вот и отводят душу как шанс выпадет. Отец меня уже третий год с собой берет, и третий год все одно. Идите за мной, отведу вас к нему. Корабль это не наш собственный, а вот товар на нем — отцовский, так что и он здесь сейчас за главного. Его слово — камень.
Не успев удивиться тому, как легко все складывается, Ада любопытствует:
— Возите товары на чужих кораблях?
— Вовсе он не чужой, имперская госпожа, — шагающий впереди гном оглядывается на нее, — это корабль Стеллунгфера.