— Да господин граф, на первом этаже. Замок вообще подгоняется под ваши требования. Все слуги предупреждены о соблюдении чистоты и о ответственности за грязь и насекомых.
— Хорошо. Встречаемся за ужином.
Подхватил Ирму и отправился вниз. До ужина ещё пара часов, нужно их с пользой провести.
За ужином ни о чём важном не говорили. Поели и разошлись по своим комнатом. Во всяком случае, я отправился к себе, а куда остальные — не знаю, их дело. Ну, кроме Ирмы, конечно, она то как раз со мной и пошла. А Элдрик бросился организовывать охрану своего графа. Ну, пусть суетится.
Я разделся и залез под одеяло. За окном как раз темнеть начало. Поднялся и закрыл ставни, не хватало ещё, чтобы какой мститель в открытое окно забрался. Вернулся в постель, а там уже Ирма расположилась. Ну, что ж, теплее будет.
Утром отправился в кафедральный собор. Пешком, благо идти было метров сто. Встретил меня настоятель собора отец Иероним, сухонький старичок с умными глазами. Настроен явно недружелюбно. Сначала помолились вместе, потом попросил рассказать его о храме. В процессе рассказа возникла дискуссия как раз о покровителе собора, святом Георгии и ещё о разных святых. В процессе дискуссии он всё больше воодушевлялся, а уж когда я стал цитировать выдержки из святого пписания на латыни и греческом, он вообще стал считать меня своим, по ошибке обрядившемся в доспехи. После этого с ним можно было говорить более предметно. Ну, и поговорили. Пообещал ему, что каких-то притеснений горожанам чинить не будем. Вся их собственность так и останется их. А к ремесленникам в моём графстве относятся вообще бережно и даже с почтением. А если кто из ремесленников надумает открыть какое-то ремесленное производство, то таким даже помогать будут. И материалами и деньгами из графской казны. Но есть и условия. Очень уж я не люблю грязь и антисанитарию. Если что не понятно, то пусть у любого моего солдата спросят. Но вот кучи мусора у домов меня жутко бесят и за это будет пологаться не маленький штраф. И выглядеть горожане должны чисто и опрятно. А разных насекомых, типа блох, вшей и разной другой гадости я не переношу органически. И ещё: нищих, бродяг, бездельников, гнать из города нещадно. Господь завещал добывать пищу телесную в труде, а не попрошайством. Поэтому встреченный на улицах города бродяга будет просто повешен. Как наплевавший на заветы господа нашего и этим его оскорбившего. Проникся старик. Уверен, что к вечеру обо всём, о чем мы говорили, будут знать все в городе. Ну и прекрасно. Бунта, я конечно, не боюсь, но зачем убивать собственных подданных, которые мне налоги платить будут?