Он мотнул головой Фолки, дескать, за мной. Тот, повиснув на плече оруженосца, двинулся следом. Хаук вытащил из седельной сумки кошель, отстегнул от седла щит и, положив его на землю выпуклой стороной вниз, высыпал горсть серебра. Начал отсчитывать монеты, то и дело покашливая.
И его кашлю вторил кашель Аделы.
Что с ними обоими? Простыли ночью в шатре? Так вроде жаровни им приносили…
Додумать Эрик не успел — Хаук застыл с монетой в руках, глядя туда, где сидела жена. Адела скрючилась на ковре, изо рта текла струйка крови. Бруни попятился, мотая головой.
— К ней никто не приближался, господин. Никто не…
Ингрид подняла растерянный взгляд.
— Я никогда такого не…
Эрик шагнул к ним, а за спиной торжествующе зазвучал голос Фолки:
— Я же говорил! Они все-таки ее убили. — Он повысил голос: — Если здесь остался хоть кто-то, кого еще не одурманили эти выродки — ко мне! Убейте их! Отомстите за вашу госпожу!
Эрик рывком развернулся: держась за плечо оруженосца, Фолки указывал на него, на лице благородного читалось торжество.
— Это от них все беды! — повторил он.
К ним уже бежали люди — и те, что пришли с Фолки, и люди Гарди и Хаука, все вперемешку, не разберешь. Хаук, оглянувшись, вскочил и крикнул свирепым голосом:
— Стоять всем!
Его люди остановились, как и те, что служили Гарди.
— Не слушайте его, он одурманен! — проговорил Фолки уже с нотой сомнений в голосе.
Хаук молча выхватил нож. Мелькнуло лезвие, полоснув Фолки по горлу.
Тот застыл, прижав ладонь к шее, между пальцами заструилась кровь. Неверящим взглядом уставился на шурина, словно до самого конца не ожидал, что Хаук все же поднимет на него руку.
Заорал не своим голосом Петтер, оруженосец Фолки, ринулся на Хаука — когда только меч выхватить успел. Эрик поймал клинок плетением, выдернул из руки парня, отшвырнув в сторону.
Фолки рухнул на колени, стал заваливаться на бок. Эрик мог бы его спасти, затянув раны, как когда-то затянул такую же рану Ингрид. Но сколько можно щадить того, кто в ответ продолжает гадить?
Петтер не остановился, потянулся к горлу Хаука, точно хотел его задушить. Тот ударил парня под дых, заставив сложиться. И сам скрючился рядом, закашлявшись.
— Господин! — заорал Бруни, рванувшись к нему и забыв об Аделе.
— Господин! Господина убили! — понеслось по людям.
Эрик огляделся, шагнул в сторону, разворачиваясь. Остановившиеся было люди двинулись вперед, расходясь полукругом, в руках появились ножи и мечи. Эрик глянул поверх голов на Ингрид — хорошо, что пока про нее не вспомнили. Мысленно застонал — конечно же, она не стала стоять и смотреть. Вынула из ножен клинок, зашагала к людям, превратившимся в толпу.