Великий князь хотел бы, и считает должным, поддерживать дружбу с римским императором, пока не получит разных мастеров и не соберет многотысячное войско, чтобы противостоять крымскому хану. Еще он думает, что сможет убедить римского императора вступить в войну с Польшей. Ему бы очень хотелось получить такое подспорье.
Пока король Польши стоял лагерем под Данцигом, [великий князь] захватил остаток Ливонии[37]. Кто не знает, что он потом сделал с Ливонией, может спросить.
Если римский император нападет на Польшу, великий князь возьмет город Вильно в Литве и расширит [свои] границы до Германии.
У самоедов нет хозяина. Это дикие люди, и живут они рыбой, птицей и северным оленем. Эти же люди стреляют и ловят на своей земле соболей и везут их продавать русским. У них они покупают ткани, горшки, ветчину, масло, шлемы и овсяную муку. Они встречаются в Пустозерске, который стоит в диком месте. Каждый год великий князь получает с этой земли в качестве дани много соболей. Земля эта лежит за семьсот миль от Москвы. Человека, который ныне собирает дань с этой земли, зовут Петр Вислоухий. Он не может взять с этих людей больше, чем они дают. У Мангазеи тоже нет господина. Ее люди ловят соболей и других животных. Тахчея совершенно бесплодна. Во всей этой стране никто не живет. Говорят, что во времена Рима, если человека приговаривали к ссылке, то его отправляли в эту землю.
Его величество Юхан III шведский отправил шотландские, шведские и германские войска, конницу, пехоту с артиллерией, порохом и патронами к замку Везенберг в Ливонии, который им предстояло взять и удержать. Во время штурма шотландцы и немцы перессорились и принялись бить и уничтожать друг друга, да так, что несколько сотен остались на поле мертвыми. Это происшествие сильно позабавило русских, засевших в замке, и сослужило им хорошую службу. «Собака собаку съела», – сказали они. А войскам его величества пришлось с позором отступить, и предприятие осталось незавершенным.
Если люди великого князя сдают крепость или замок и возвращаются на Русь живыми, их убивает собственная родня, или те, кто ручался за стрельцов. Они хорошо знают, что, если перейдут к врагу, никто о них не вспомнит. Они понимают, что если нарушат присягу, то во все дни праздников в русских церквях им будут слать вечное проклятие.
Великий князь наградил всех своих [людей] в замке Везенберг, особенно воеводу и немца-переводчика Симона Керклина, который получил от него двух великолепных немецких лошадей, четыре сотни денег и четыре сотни четвертей[38]