Я подумала: «Как же этот разговор отличается от того, который состоялся у нас в пляжном домике, когда мама сказала, что из меня выйдет хорошая мать. С тех пор все так изменилось. Мы с Люком прошли путь от шаткой надежды до ярости и отчаяния. Непреодолимое, как мне казалось, расстояние».
– Может, еще получится все наладить, – вздохнула мама. – Если ты скажешь ему просто оставить все как есть. Что у вас не будет детей – тогда, возможно, вы сумеете договориться.
Я встала, высыпала чеснок в широкую металлическую миску с панировочными сухарями, пармезаном, зеленью, в которой мы собирались смешивать фрикадельки. И попыталась решить, хватит ли у меня смелости объяснить маме, что именно со мной происходит.
– Роуз, отказать Люку – нормально. Тебе нужно сказать ему: хватит. Ребенок ничего не исправит. «Я пыталась и ничего не вышло» – так и говори.
– Я жалею обо всем, мама. – Я уставилась в миску. – Надо было давно отпустить Люка, пока не дошло до точки.
– До точки? До какой еще точки?
Я повернулась к ней, решив признаться.
– А что, если я беременна?
Мама ахнула. Подошла к плите, резко помешала соус, немного жижи выплеснулось на столешницу.
Мама не отводила взгляд от кастрюли.
– А ты беременна?
Я промолчала.
Да. Я была беременна.
Я забеременела в последний раз, когда мы с Люком занимались сексом, в тот день, когда я отказалась пойти к репродуктологу. С тех пор мы с мужем почти не разговаривали. Какая ирония! Я пообещала себе, что не стану заниматься сексом, пока этого не захочу, и вскоре с грустью поняла: возможно, желание не вернется никогда. Я была совершенно уверена: моя страсть сгинула навеки.
Потом как-то утром неделю назад я собиралась в университет и поняла, что у меня болит грудь. Кажется, она увеличилась, и платье смотрелось на мне по-другому.
Мои месячные… Я беременна.
С тех пор эти слова бесконечно мелькали у меня в голове. Я заплакала. Не пролила ни слезинки из-за выкидыша, но из-за этой беременности… Я плакала и плакала. Плакала по дороге на работу, плакала за своим столом, когда пришла в кабинет. Оплакивала неизбежный развод и потерю ребенка – я была уверена, что никогда не рожу мужу или кому-либо другому. Я не могла. Просто не могла. Ни за что.
Мама оторвала от рулона бумажное полотенце и промокнула соус, попавший на плиту и столешницу.
– Милая… И что ты собираешься делать?
* * *
Джилл успевает застать меня в комнате ожидания.
– Прости, я опоздала! – В тишине ее голос звучит ошеломляюще громко, но никто кроме меня даже взгляда не поднимает. Мы обнимаемся, и подруга садится рядом. – Как ты?