Давид во многом был противоположностью Брижит. Он любил лето и прекрасно себя чувствовал в жару. Ему нравился даже душок от преющего на улице мусора. Брижит когда-то влюбилась в кислый запах его пота, смешавшийся с ароматом дезодоранта. До сих пор, ощутив этот слабый запах, она чувствовала возбуждение. Но если так пахло от другого человека, ее это отталкивало. Сама она принимала душ дважды в день.
Я обнаружила, что мне больше всего нравится наблюдать за тем, как она готовит. Она ничего не делала как в первый раз, в отличие от меня, я-то была новичком во многих сферах.
Однажды Брижит показала мне, как варить яйца всмятку. Налив в кастрюлю воды, она поставила ее на плиту. Зимой она хранила яйца под окном. Она вытащила из коробки две штуки и одно за другим опустила в бурлящую воду, едва не окунув туда пальцы. Уменьшила огонь до слабого кипения и помешивала тридцать секунд. Потом мы подождали еще шесть минут.
Все это она проделывала не задумываясь. Она варила яйца сотни раз, а я умела делать только яичницу-болтунью или глазунью. Пока все готовилось, она сбрызнула ломтики хлеба оливковым маслом. Мы ели яйца с морской солью, добавив немного красного винного уксуса.
Много лет назад она узнала об этом блюде от той самой женщины, шеф-повара. Во время их встречи повар рассказала, как делать полужидкие яйца с хлебом, обжаренным в масле, и Брижит потом восстановила рецепт по диктофонной записи.
Пока мы ели, Брижит рассказала, что в детстве пыталась подражать другим. Как и я, она была недовольна собственным телом, умом и всем, что дали ей родители. Она меня понимала. Но, в отличие от меня, она изо всех сил старалась перенять манеры своих одноклассниц, которые казались ей счастливыми и уверенными в себе. Она хотела больше походить на них.
Я сказала, что если бы эти девочки видели ее нынешнюю, они бы умерли от зависти.
– У меня ушли годы самодисциплины на то, чтобы стать такой, – сказала она. В ее голосе слышалось удовлетворение. – Ты и не представляешь, какого это требует труда, причем до сих пор.
В качестве примера Брижит рассказала мне о девочке по имени Элоиз, с которой они учились в средней школе. Учителя обожали Элоиз, и сама Брижит восхищалась ее светлыми кудрями и розовой кожей. Каждый день Брижит садилась рядом с ней и пыталась стать на нее похожей, тщетно накручивая свои прямые угольно-черные волосы на пальцы, чтобы они тоже завивались. Она чувствовала, что у этой девочки есть особый дар и что ей нужно научиться быть такой же.
Больше всего ей нравился почерк Элоиз. Круглые ровные буквы, идеально помещавшиеся на тонких голубых строчках разлинованных тетрадей. После школы Брижит имитировала ее почерк, пока не научилась выписывать такие же круглые буквы. Она писала и писала, пока на большом пальце не появлялась вмятина от ручки. Она гордилась своим достижением.