А потом как-то раз учительница оставила на полях тетради Брижит замечание, дескать, не следует копировать чужой почерк. Брижит была глубоко уязвлена. Она знала, что провинилась. Это было унизительно, как если бы ее уличили в списывании. Придя домой, она проплакала несколько часов. На следующий день она еле заставила себя пойти в школу. Теперь она целыми днями пыталась отучиться от почерка, которому прежде тщательно подражала, но так и не смогла полностью его изменить, и даже сейчас ее буквы хранят отпечаток манеры Элоиз. Поначалу их скругленная форма вызывала у нее отвращение, но со временем она начала считать этот почерк своим. Это стало для нее важным уроком. Брижит была по натуре человеком слабым, неспособным проявить свою индивидуальность. Она усвоила, что тех, кто подражает другим и попадается на этом, наказывают.
От рассказа Брижит у меня по спине пробежал холодок. Я представила, как девочка-подросток возвращается в темную квартиру. Как мать каждое утро заставляет ее вставать на весы. Представила, как она тайком выбрасывает исписанные страницы. Подражать нужно было незаметно и непринужденно. Или только в тех случаях, когда это приемлемо, – например, когда ты гострайтер.
Пронзительная трель телефонного звонка разнеслась по всей квартире. Брижит вскочила со стула.
– Я должна ответить, – сказала она и исчезла в коридоре.
Я осталась ждать на кухне. Сначала я убрала со стола тарелки и вымыла их, потом взяла полистать старый номер “Мари Клэр”.
Тут я услышала, как открывается входная дверь. Давид вернулся рано. Я ждала, когда его шаги станут громче и приблизятся. Он вошел на кухню и сел рядом со мной за стол.
– Она говорит по телефону, – сказала я.
Давид кивнул.
– Я видел ее.
– Еще много работы? – спросила я и посмотрела на портфель у него под ногами.
– На пару часов.
– Наверняка у тебя дедлайн. Не хочу тебя отвлекать.
– Ты вовсе меня не отвлекаешь.
– Ты не обязан сидеть со мной. Брижит скоро вернется.
Я перевела глаза на журнал.
– У меня дедлайны почти каждый день. Я привык, иногда можно и перерыв сделать. – Он положил локти на стол и улыбнулся. – Или это я мешаю тебе?
Я покраснела и закрыла журнал.
– Брижит рассказала тебе, над чем мы работаем?
– Так, в двух словах. Она очень сдержанна, когда речь идет о ее проектах. Вы ведь пишете книгу, да?
– Сомневаюсь, что это будет книга. Наверное, ничего особенного не выйдет.
Меня удивило, что Брижит толком не рассказывала ему, чем мы занимаемся вместе.
– Она правда не говорит о том, что пишет? – с любопытством спросила я. – Я думала, вы всем делитесь друг с другом.