– Сэр, он действительно, как вы сказали, посулил вам гонорар в пять… э? – спросил Тул, не сумевший сдержать любопытства с некоторой примесью раздражения.
– Пять сотен гиней… ха-ха-ха! Ей-богу, сэр, ну и потеха.
– Щедрое вознаграждение, и предложенное радетелем об общественном благе. За это все мы у него в долгу! И у вас, сэр, также. Мне говорили, сэр, что он рано ложится. Сегодня вы с ним уже не увидитесь. Но если он что-нибудь обещал, считайте, что это уже выполнено; на его честь можно смело положиться.
– Завтра в девять утра, доктор Диллон, вы можете застать мистера Дейнджерфилда за письмами и бумагами в гостиной, где он завтракает, – добавил Тул; он опасался, что после сегодняшнего успеха этот сомнительной репутации дикарь сделается светилом медицины, а потому обходился с ним более уважительно, чем раньше, хотя и был болезненно задет чудовищным размером его гонорара.
– Быстрый расчет, знаете ли… – сказал Диллон, опуская крышку футляра с инструментами. – Хотя, может быть, и лучше, как вы говорите, повидать его завтра; богачи часто бывают раздражительны… ха-ха! На два слова, доктор Тул. – И он поманил коллегу за ближайший к двери угол; там он стал говорить что-то ему на ухо, сопровождая шепот неловкими смешками, и Тул, очень красный и мрачный, с явным недоверием ссудил ему две гинеи. – Вот что еще… пусть не дают ему много бульона… куриный бульон слишком крепкий… пожалуйста, мисс, разбавьте его водой… и смотрите, сегодня ничего больше не давайте… только полрюмки кларета, если доктор Тул не распорядится иначе.
Доктор Диллон попрощался, и огненные скакуны, пожирая звонкими копытами дорогу, повлекли его к Дублину, где он мысленно посвятил две гинеи Тула языческим божествам, которым приносились этой ночью жертвы в старом Сент-Колумбкилле.
– Лучше сразу оформим ваше заявление как показания под присягой, – сказал Лоу, устраиваясь за письменным столом у постели.
Он взял перо и бросил взгляд на суровые, осунувшиеся черты воскресшего доктора, который был вызван из «пещер мертвых и врат мрака», дабы открыть страшную тайну и хладным перстом указать на неведомого убийцу.
– Рассказывайте как можно короче, сэр, и не торопитесь, – произнес Тул, держа руку на запястье больного.
Стерк смотрел подавленно и испуганно, словно приговоренный в руках палача.
– Это проклятый негодяй… Чарльз Арчер… запишите… это был подлый удар… сэр, я убит… наверное.
Затем наступила пауза.
– Дайте мне ложку вина… я возвращался из города в сумерках… сегодня вечером.
– Нет, сэр, вы уже некоторое время лежите здесь без сознания.