— Я без тебя никуда, — шептала она, склонившись к нему. «Какой цинизм!» — пронеслось у меня в голове, когда на ее лице блеснули слезы.
— В шлюпку, — послышался голос за моей спиной, а я застыла перед рогатой тенью. Солнце уже катилось за горизонт, а на волнах качались десять битком — набитых шлюпок.
— Что? — опешила я, глядя на очередь из несчастных.
— Я сказал. В шлюпку! — скомандовал Оливьер, а я отрицательно замотала головой. — Не вынуждай меня. Ничего не хочу слышать!
Он направил на меня пистолет, а я смотрела на черное дуло.
— Ты не выстрелишь, — прошептала я, глядя на то, как гном запихивает свою «шлюпку» в шлюпку. «Возьми мои перчатки!» — произнес гном, отдавая ей в руки. — «Я поплыву на следующей!».
— Нет! Не надо! — кричала девушка, а я почувствовала, как меня толкают к ней.
— Считай это признанием в любви, — произнес Оливьер, пока дуло пистолета смотрело на меня. — Убить — не убью. Но за простреленную ногу буду долго просить прощения… Спускайте шлюпку.
— Это последняя, сэр! — прозвучал звонкий голос, пока я смотрела на бледное лицо.
— Значит так. Ломайте двери, шкафы и все, что может удержаться на воде. Если есть бочковое вино — сливайте в море! Берите веревки, делайте плоты! Живо!
Шлюпка опускалась, а демон обернулся ко мне.
— Люблю, — прошептал он, а я смотрела на сурового гнома, который провожал взглядом рыдающую красавицу.
Глава двадцатая. Конкурс мокрых маечек
В тишине я слышала, как бодро играет оркестр, а мы рывками спускались вниз. Мы остановились рядом с окном, возле которого стояли та самая чета Розен-Ротт.
— Пусть спасаются молодые… Мы уже свое прожили, — вздыхала старуха, положив голову на плечо старику. — Скажи мне хоть раз в жизни, любишь ли ты меня?
— Терплю, значит, люблю, — усмехнулся старик, обнимая хрупкую фигурку жены.
— Теперь я знаю, почему затонула эта лохань! Чтобы ты в любви мне хоть раз признался! — усмехнулась старуха, а в ее глазах блеснули слезы.
— Вот, — послышался женский голос за моей спиной, когда я примерялась к прыжку. — Держите! Укутайте ребенка! И перчатки!
Я обернулась, видя, как красавица с решительным видом тоже встает, покачиваясь. Я уже прыгнула на нижнюю палубу, как вдруг шлюпка резко опустилась вниз.
— Больно, — простонала я, потирая локоть, поражаясь себе с каждой секундой все больше и больше. Воды было по колено, но я уже собиралась резкими шагами идти в сторону лестницы, как вдруг услышала писк: «Помогите!»
Бросившись к окну, я увидела тонкие пальцы, сверкающие дорогими кольцами, вцепившиеся в намертво в железную раму. Несколькими отчаянным и рывками я втащила помятую и перепуганную красавицу, которая упала вместе со мной в воду. Вода все прибывала, а я кашляла, чувствуя, что стара для таких полетов!