— Ту-у-уся! Обними ее! — орал Люцифер.
— Зажми ее нормально! Ща успокоиться! Как там было? Разгорается костер — раздевайся и ложись! Вот! Я тут уже стихи читаю! Романтику создаю! — орал Бельфегор, глядя вниз.
— Утешь несчастную в ее скорби. Обними и расскажи про царство божие, — не выдержал суровый Михаил.
— Да просто обними ее, по — человечески, но без умысла! — настаивал Гавриил.
— Ключик в замочке проверни… — послышался голос святого Петра, а все посмотрели на него с подозрением. — А? Что? Это просто я вспоминаю, что у меня замок ржавеет! Вот и говорю себе… А вы что подумали?
— Давай! Обнимай, целуй! — требовал Люцифер. — Может, больше и не будет возможности сблизиться! Отличный шанс! Ну!
Я смотрел на Софу, которая утирала слезы подолом, тяжко вздыхая и закрывая глаза.
— Не переживай! Я разберусь! — похлопал я ее по плечу. Ну надо же ее как-то ободрить. Все мысли были заняты тем, что такое может произойти и с Альвевой. Нужно срочно смотреть записи и разбираться. Инквизиция должна карать, а не истреблять невиновных. Господи, дай мне сил наставить их на путь истинный, или дай благословение на убийство этих палачей.
— В городе чума и смрад… Раздевайся и ложись, — мрачно заключил Бельфегор, прикрывая лицо рукой. — Туся! Это позор! Я бы на вашем месте, дорогие братики, спиной к нему не поворачивался бы! Девушка, красавица сидит рядом и… А он… Эхххх!
Я встал с кушетки и направился к столу, на котором ведьма готовила свои настойки. Мне нужно было разобраться с протоколами допросов и помочь Альвеве. Что-то внутри меня подсказывало, что девушка невиновна, но мне нужны были доказательства. Даже под пытками она молчала, а мое чутье еще ни раз меня не подводило.
— Ты чувствуешь запах? — принюхался Люцифер, поглядывая в сторону Михаила, а потом переводя взгляд на Бельфегора. — Вот не могу понять, чем пахнет?
— Может, благодатью? — пожал плечами Бельфегор и звонко чихнул.
— Серой! От вас! — почти хором произнесли ангелы.
— Не-е-е-ет, — гадко произнес Люцифер, показывая на то, как ведьма задумчиво смотрит на инквизитора. — Идиотом… Вроде бы мозги дали, а запах все равно остался!
— Он — девственник! Как и все мы, — гордо произнес Михаил. — Нас не пятнала порочная связь с женщинами. Отец запрещает нам вступать в греховные контакты.
— Папа — молодец! Сразу обозначил, что идиоты размножаться не должны! Так сказать, даже призрачную возможность исключил! — рассмеялся темный ангел. — Потому что нам с Белем он такого не говорил! Да, Бель?
— Да-а-а-а, — как-то плотоядно улыбнулся Бельфегор, пока ангелы кисло переглядывались.