— Мне кажется, что здесь чего-то не хватает? Наверное, вкуса! А в целом, если леди нравится, то мы берем! — послышалось, как гром среди ясного неба, разрушив все мои планы.
Он шутит? Это же такие деньжищи!
— Вот счет. Вот чек. Я вам чаевые оставил, — послышался абсолютно спокойный голос. Девушек можно было выносить вперед туфельками. — Старое платье и туфли можете выбросить! Или оставьте себе. А юная леди пойдет во всем этом!
— Что? — ужаснулась я, глядя на свой попугайский наряд. Он шутит?
— Ценники можете не срезать, чтобы ее хоть что-то утешало! — рассмеялся этот мерзавец. — И чтобы она чувствовала себя очень хитрой и дорогой женщиной.
— Я в таком виде на улицу… — дернулась я, но меня схватили за руку. Я уперлась, чуть не разбив вазу сумочкой. — Я покупала это для особых случаев! Ну никак не для прогулок! Для прогулок нужно что-то поскромнее!
— Считайте, что сегодня особый случай! Второй день рождения вашей няни! — улыбнулись мне, вытаскивая меня на оживленную улицу.
Я устремилась к карете, но не смогла вырвать руки из его хватки. Впору было кричать жандармам: «На помощь! Помогите!» Но я не знаю, есть ли наказание за то, что муж заставляет меня выйти на улицу в платье, которое мне не нравится. Но будь я королевой, то за такое вешала на главной площади! С позором!
— Чем больше вы вырываетесь, чем больше внимания привлекаете к себе, — спокойно и выдержано заметил голос, пока я смотрела на ненавистную руку. — На вас уже смотрят.
— Пустите, — прошипела я, пытаясь разжать его пальцы, видя, как на сцену оглядываются любопытные прохожие.
— Решила поиграть со мной в игру? Вот откуда такое чудесное настроение? Да? — прошептали мне, но хватку ослабили. — Ты сильно недооцениваешь мои возможности…
Это прозвучало почти как угроза! Но тут же голос стал мягче.
— Однако… Нужно отдать должное! План был гениален, но… — послышался смех. — Мы, наверное, прогуляемся! Вы не против? Вам же очень хочется выгулять новое платье! По глазам вижу, как сильно хочется!
Если мне и хотелось выгулять новое платье, то только на поводке!
— Мне для тебя ничего не жалко, — послышался голос, а поверх моей сжатой руки, легла его рука с перстнем, словно пытаясь скрыть следы собственной грубости лаской. — В этой маленькой войне ты проиграла. А теперь неси это платье с честью, как поверженное знамя. Рано или поздно нам придется выехать в свет. И тебе нужно учиться не обращать внимания на то, что шепчут за твоей спиной.
— Няня успокойтесь! Я чувствую, как вы пытаетесь мысленным топором снести мне голову, — обернулся негодяй на полыхающую от гнева нянюшку. — Но поберегите свой арсенал до прибытия домой. А пока можете подождать в карете!