Когда мы спустились вниз по узкой асфальтированной дороге, я сообщил Фуко, что это была всего лишь моя третья поездка сюда, и все равно я уже чувствовал, как будто мое подсознание возвращалось в некое исходное состояние.
— Это мистика какая-то, — сказал я, не найдя других слов, чтобы охарактеризовать мой опыт пребывания здесь. Майкл согласился со мной.
Спустившись в долину где-то в полдень, мы проехали через поселок Стоувпайп-Уэллс и через полосу песчаных дюн, расположенных по другую сторону от него и постоянно перемещавшихся по ее дну. Далее наш путь лежал через Девил-Корнфилд, плантацию плюхеи, которую местные индейцы курили в качестве транквилизатора. Мы продолжали ехать по шоссе 190, которое немного спустя резко повернуло направо и далее пошло на юго-запад, придерживая центра долины.
Через несколько миль мы увидели валуны, выстроившиеся в форме колоннад вокруг маленького озера. В нем обитает древняя рыба карпозубик, живая окаменелость, чья история насчитывает миллионы лет. Считается, что она и осталась здесь от огромного озера, появившегося между этими горами в конце последнего ледникового периода.
Еще через несколько миль впереди показались пальмы, сначала воспринимавшиеся как мираж. Они окружали расположенный в оазисе пансионат. Было 115 градусов по Фаренгейту, когда мы ехали среди цветущих кустов олеандра. Устроившись в нашей комнате, мы решили часок отдохнуть в ней, благо кондиционер обеспечивал комфортные условия. Мишель решил вздремнуть, тогда как мы с Майклом занялись изучением книги Домье «Освобожденные женщины», которую он привез нам из Сан-Франциско.
Отдохнув, мы решили прокатиться до Артистс-Палетт, живописного места, находящего на дне одного из каньонов примерно в пяти милях в южном направлении от ранчо Фернес-Крик. Повернув налево на дорогу с названием Артистс-драйв, мы поехали по узкому коридору между огромных валунов, пока не оказались у обзорной площадки, откуда открывался вид на разбросанные по краям каньона разноцветные холмы, получившие свою окраску благодаря содержавшимся в их почвах и окислившимся за тысячелетия рудам разных металлов. Среди них были очень маленькие, размером со стог сена, но также и очень большие, скорее напоминавшие горы. И нигде не было видно ни деревца, ни одной живой души. Мы пошли по тропинке, по краям поросшей лебедой, леопардовые ящерицы в панике разбегались при нашем приближении. Майкл достал магический эликсир, Фуко внимательно наблюдал за ним. Внезапно у меня в голове зазвучала «Ночь любви» из оперы «Тристан и Изольда».