Никого из немцев ни на месте расположения казарм, ни вокруг них не было. Через час автоколонна госпиталя разгрузилась в углу площади, имевшейся посреди казарм. За это время Захаров уже успел наметить 4 коттеджа, которые предполагалось занять под жилье для врачей и медсестер и для штаба госпиталя. Для Алешкина он подобрал уютный домик, находившийся почти напротив ворот, ведущих в военный городок.
Дом этот, окруженный красивым цветником, был достаточно велик, и Борис полагал, что добрую половину его следует отдать врачам. В глубине двора виднелась зелень на хорошо ухоженных грядках.
Когда Борис и Игнатьич начали перетаскивать во двор этого дома свои вещи, то тут, пожалуй, в первый раз, увидели настоящую, живую, «мирную» немку.
Перенеся из машины свои вещевые мешки, чемоданы, а также довольно объемистый ящик с посудой, которую Игнатьич возил с собой еще с Эстонии, они поднялись на невысокое крыльцо. Дверь была закрыта.
Игнатьич, вооруженный топором, приготовился ее взломать, как вдруг она неожиданно открылась, и на пороге показалась маленькая сухонькая старушка.
Увидев в руках Игнатьича топор, она отступила на шаг назад, испуганно подняла руки вверх и со слезами на глазах воскликнула:
– Ах, майн гот! Вер нихт зольдатом! Вер нихт фашистен, хир вонен дер профессор!
Борис, как мог, попытался ее успокоить, но его знаний немецкого языка явно не хватало, и он отправил Игнатьича за переводчицей. Джек, насидевшись за дорогу в машине, весело бегал по двору. Борис в нетерпении топтался на крыльце, ему хотелось как можно скорее обследовать все казармы, проверить правильность распределения помещений и побудить подчиненных ему людей к ускорению очистки их и будущей территории госпиталя, быстрее развернуть операционно-перевязочный блок и как можно скорее подготовить хотя бы одну из казарм к приему первых раненых. Ведь как только были разгружены все машины, он отправил с уезжавшим командиром автороты донесение начальнику сануправления фронта о том, что госпиталь № 27 прибыл на место новой дислокации и с 24:00 2 апреля 1945 года будет готов к приему раненых. Он полагал, что это донесение в сануправлении получат не позднее 14–15 часов, и, следовательно, по радио дадут распоряжение всем медслужбам частей, участвующих в преследовании врага, о переключении потока раненых на него.
Знал он также, что вследствие быстроты наступления, наступающие части не могли основательно прочесывать все поселки и леса, находившиеся в стороне от основных дорог. В них могли остаться группы недобитых фашистов. Они могут всегда совершить диверсию и напасть на такой объект, как госпиталь, и если госпиталь Романовского находился в помещении, окруженном высокой кирпичной стеной, то его госпиталь размещался почти на открытом пространстве. Нужно было организовать надежную круговую охрану.