И она изложила просьбу, переданную ей Асей.
Не очень-то хотелось Борису жить вместе с немцами, но уж больно на выгодном месте стоял дом.
Профессор по-старомодному поклонился и поздоровался за руку сперва с Асей, а затем с Борисом. В ответ на переданную просьбу старушки чуть заметно кивнул головой, и больше не обращая внимания на прибывших, прихрамывая и сгорбившись, пошел из кухни куда-то по коридору.
Старушка спросила:
– А мы с Карлом можем остаться в этом доме? Ведь профессору нужно готовить кушать. Нужно все убирать, да за огородом и за садиком уход нужен.
Борис ответил согласием и попросил как можно быстрее провести его в те комнаты, которые отводятся ему под жилье. Это оказались две светлые небольшие комнатки. В первой из них, кроме небольшого стола и стульев, стоял большой диван. Решили, что тут поселится Игнатьич, другая была поменьше. В ней, кроме письменного стола, платяного шкафа и кресла стояла кровать.
Из первой комнаты одна из дверей вела в небольшой коридорчик, где были двери в уборную и ванную. Оканчивался коридор выходом в небольшую, аккуратную кухню. Она так же, как и виденная ранее, была заставлена посудой. Из кухни через маленькую веранду имелся выход в огород.
Помещение Борису очень понравилось. Игнатьич, втаскивая вещи, в который уже раз сквозь зубы пробормотал:
– И чего им, чертям, надо было? Ишь, как живут!
Борис оставил его устраиваться на новом месте, а сам вместе с Асей отправился на новую территорию госпиталя.
Там работа кипела вовсю.
Операционный блок уже полностью развернули. Через какой-нибудь час после подготовки инструментов можно принимать и обрабатывать первых раненых. В этой же казарме на втором этаже развернули первые палаты. Работа шла конвейером… В то время как одни выгребали мусор, мыли, чистили окна, полы, а иногда и стены, производя тут же мелкий ремонт, другие устанавливали и застилали койки. Оказалось, что, кроме продовольственных, в этом военном городке фашисты бросили и вещевые склады. В них имелось запасное нательное трикотажное белье разных размеров, постельное белье и несколько сот новеньких матрасов, набитых морской травой. Впоследствии Борис узнал, что хозяйственники госпиталя Романовского бедствовали с бельем и матрасами, а как следует обследовать территорию городка не удосужились.
Не таким был его Захаров. Он так дотошно все обследовал и осмотрел, что от него не укрылось ничего. Конечно, ко всем этим точкам он поставил специальных часовых. Таким образом, из всего собственного имущества госпиталю потребовалось взять только инструментарий, медикаменты и перевязочный материал. Все остальное пока так и оставалось лежать кучей в углу «плаца», покрытое довольно небрежно растянутым полом палатки ДПМ. (Несмотря ни на что Захаров эти куски брезента продолжал возить с собой).