Эмме казалось, что ее предложение заслуживает лучшего отношения, однако невозможно было сердиться на слова, написанные столь дрожащей и явно немощной рукой. Она пыталась придумать, как же ей сломить это нежелание видеться или принимать помощь. Так что, несмотря на отказ, Эмма велела подать экипаж и отправилась к мисс Бейтс в надежде, что сможет убедить Джейн присоединиться к ней, но все тщетно. К карете спустилась мисс Бейтс, рассыпаясь в благодарностях и горячо соглашаясь с мисс Вудхаус, что свежий воздух, разумеется, поможет. Она побежала передать это все племяннице, однако вернулась назад ни с чем: Джейн на уговоры не поддается, и от одной только мысли о том, чтобы выйти на улицу, ей, кажется, стало только хуже. Эмма захотела с ней увидеться и попытаться уговорить ее лично, однако не успела она намекнуть об этом мисс Бейтс, как та дала понять, что пообещала племяннице ни под каким предлогом не впускать к ней мисс Вудхаус.
– По правде сказать, наша милая Джейн, бедняжка, не может никого видеть… совсем никого… Она, конечно, не смогла отказать миссис Элтон… и миссис Коул так настаивала… и миссис Перри так просила… но больше Джейн, право, не может никого видеть.
Эмма не хотела становиться в один ряд со всякими дамами вроде миссис Элтон, миссис Перри и миссис Коул, которые кому угодно себя навяжут, никаких особых прав на внимание Джейн она за собой не ощущала, а потому смирилась и лишь спросила мисс Бейтс, хорошо ли ее племянница ест и не может ли она чем-то здесь помочь. При упоминании о еде мисс Бейтс очень расстроилась и охотно рассказала: Джейн почти не кушает. Мистер Перри прописал ей питательную диету, но все, чем они располагают и что получили от самых заботливых на свете соседей, ей не по вкусу.
Приехав домой, Эмма тут же позвала экономку проверить, какие у них есть съестные припасы, и вскоре к мисс Бейтс была отправлена маранта наивысшего качества с самой теплой запиской. Через полчаса посылку вернули. Мисс Бейтс передавала тысячу благодарностей, но «милая Джейн сказала, что не может принять сей дар, и не успокоилась, пока его не отправили назад, а к тому же попросила передать, что совершенно ни в чем не нуждается».
Вечером того же дня Эмма узнала, что Джейн Фэрфакс гуляла по лугам недалеко от Хайбери, хотя еще утром решительно отказалась выехать с ней в карете под предлогом, что у нее совсем нет сил. После этого у Эммы не осталось сомнений: это от нее Джейн ни в чем не нуждается. Ей стало очень и очень грустно. Сердце разрывалось от жалости к Джейн, ее раздражительности духа, непоследовательности в поведении и бессильному положению. Эмме было обидно, что ее сочли неспособной на искреннее чувство и недостойной дружбы. Она утешалась мыслью, что намерения ее были чисты, и говорила самой себе, что если бы мистер Найтли знал обо всех ее попытках помочь Джейн Фэрфакс, если бы мог заглянуть к ней в душу, то не нашел бы за что ее упрекнуть.