— Так, может, ну его на хрен, посидишь, стихи попишешь?
— Я лучше нарисую картину…
Продолжают они одновременно:
— Моей кровью?
— Твоей кровью!
— Ты такой предсказуемый, — веселится Рид.
Стоит ли говорить, что ему на самом деле ни хрена, ни капельки не весело? Стоит ли говорить, что такому предсказуемому Деванторе весело до жути?
— Будешь бросать пистолет, Рид?
Рид возмущается:
— Хрена с два. — Вы только посмотрите на него, нашел идиота. — Ты бросай.
— Нет, ты, — улыбается Девантора, обнажая ярко-красные десны. Блин, ему бы к стоматологу, конечно.
— После тебя.
— Ты первый.
— Уступаю.
— Рид, Рид, Рид… Как бы ты ни тянул время, у американского задохлика нет и шанса против наших людей. Надо было самому прыгать: если у кого-то из вас и был шанс, то только у тебя. А он… Очень быстро словит пулю в лоб.
Рид не хочет признавать, что вечно сомневающаяся его часть согласно кивает в такт словам Деванторы.
Часть, у которой рот не закрывается, хамски спрашивает:
— Давно гадалкой заделался?
— Вот только что, — Девантора честно пожимает плечами. — Дать бесплатное предсказание? Пистолета у тебя в руках не будет ровно через минуту.
Его мерзкая уверенность в себе заставляет Рида заартачиться. Ну давай, думает он, урод. Посмотрим.
Девантора, глядя на его изменившееся от раздражения лицо, довольно тянет:
— Один…
И начинает стрелять. Ну как же без этого. Ну конечно!
У Деванторы — полуавтоматика, и поэтому Риду приходится танцевать на раскаленной крыше, уворачиваясь от пуль. У него самого — две обоймы в кармане, но в этом нет никакого смысла, пока Девантора буйствует: ни остановиться, ни прицелиться.
— Двадцать…
То, как Девантора стреляет ему под ноги, говорит только об одном: прежде чем его убить, он намерен вдоволь поиздеваться. Отыграться за все, что Рид ему сделал. Рид, кстати, вообще ничего не делал конкретно Деванторе — ну, может, только немного его искупал, — но сейчас это будет звучать как жалкое оправдание.
Рид оправдываться не любил.
— Тридцать семь, Эйдан!
Да, да, ты умеешь считать, это мы поняли, заткнись!
Между ними — метров пятнадцать, вокруг — голая, залитая солнцем крыша. Можно прыгнуть вниз, вслед за Кирихарой, но это значит привести Девантору туда, где ему нужно быть меньше всего: к оттискам. Нет, не вариант.
Рид бросается за перекрытие, пытаясь уйти от пуль хотя бы на мгновение и подумать. Удивительно, но у него даже выходит: стрельба затихает. К добру ли?
Ладно, он может продолжать держать дистанцию, пока у Деванторы не закончатся патроны, может попробовать перевести все в рукопашную, может…