— Что?
Мечник исчез и появился перед демоном. Сияющий меч обрушился на туманный венец. Свет растёкся по доспехам и будто продавил нечто незримое. Рука хрустнула и переломилась в предплечье, хрустнула ещё раз и выпрямилась.
Внизу горестно взывал Луиджина.
Орландо наносит удары, ломая себя, по подбородку стекает кровь. Одежда свисает лохмотьями, открывая запёкшиеся рваные раны. Ведьма прижимает голову сына к груди и во все глаза наблюдает за боем. Лорд пятится, отмахивается, но каждый удар уходит в никуда. Латная перчатка отлетела в темноту, демон взвыл и поднял руку. Из обрубка струится серебряный туман. Долину огласил вопль, полный безумной боли, изумления и… страха.
Снег вокруг Лорда разметало, открыв пожухлую траву и участок выложенной камнем дороги. Орландо оскалился, рванулся к нему.
— Стой! — Выпалила Мара. — Его нельзя убивать! Только изгнать!
Спада вошла по рукоять в щель забрала, но не вышла с другой стороны.
Белое сияние рывком усилилось и погасло. Орландо упал на землю и остался лежать, невидяще глядя на небо голубыми глазами. Грудь тяжело вздымается, внутри клокочет и хлюпает. Ведьма застонала, склонилась над сыном.
Спустя вечность в поле зрения Орландо появилась красноволосая эльфийка. С ужасом и надеждой вгляделась в лицо. Орландо слабо улыбнулся и прошептал:
— Девочка моя… как ты… выросла.
* * *
Одержимые окружили стонущего Али, мальчишка приподнялся на локте. Трясущейся рукой указал на собравшихся у ворот замка людей.
— Убить…
Он слишком поздно осознал, что божественная сила иссякла и нечто в самом мире переменилось. Последнее, что он увидел, распахнутая пасть одержимого.
* * *
Орландо сел при помощи дочери, закашлялся и прижал ладонь к рёбрам. Горячие ладони легли на спину и кожу приятно закололо. Внизу беснуются одержимые, догрызают остатки армии и демонов. Их осталось всего с полсотни и двигаются, скорее как замёрзшие волки, чем пропитанные божественной силой чудовища.
— Ты всё вспомнил, папа? — Осторожно спросила Луиджина, водя ладонями по спине и заживляя самые страшные раны.
В теле отца будто не осталось целых костей, связки и мышцы порваны от колоссального перенапряжения. Ничего не поправимого.
— Я и не забывал. — Ответил Старый Орландо, криво усмехаясь. — Это молодой ничего не знает, а я… я помню всё.
— Я заберу тебя с собой! — Выпалила императрица, с таким отчаяньем и надеждой, будто вновь стала той девочкой, которую он растил.
— Нет.
— Почему?!
— Я потратил все силы… я исчезаю… и это хорошо. — Выдохнул Орландо. — Лу… я устал, действительно устал.
Ладони на спине остановились и меж лопаток уткнулся дрожащий лоб. Императрица Луиджина Первая, Истребительница Богов, Спасительница, Мудрая… рыдает.