Мартин Скорсезе. Главный «гангстер» Голливуда и его работы (Шон) - страница 62
На следующий день Скорсезе вышел из офиса Поллока с заключенным контрактом.
— Чего вам хочется сделать больше всего? — спросил Овитц.
Скорсезе подобрал команду актеров для фильма еще в 1983 году, и большинство из них все еще были в строю. Харви Кейтель должен был играть роль Иуды, Барбара Херши — роль Марии Магдалины, Вик Арго собирался играть апостола Петра. Только Иисуса будет играть не Айдан Куинн, а Уиллем Дефо, а Понтия Пилата — Дэвид Боуи, а не Стинг. Пол Шредер сжал 600-страничный роман Никоса Казандзакиса в компактный сценарий, удалив большую часть исторического контекста и сосредоточив внимание на отношениях между Иисусом и Иудой. Благодаря этому фильм превратился в увлекательное исследование противостоящих характеров: проповедника и революционера, человека духа и человека действия, предателя и того, кто был предан. Эту тему Скорсезе будет в дальнейшем исследовать в фильмах «Славные парни», «Банды Нью-Йорка» и «Отступники». В течение нескольких месяцев Скорсезе и Джей Кокс снова и снова переписывали диалоги в сценарии Шредера, чтобы сделать его более понятным и более идиоматичным. «Иисус жил в мире, — говорит Скорсезе. — Его не было в храме. Его не было в церкви. Он был в мире. Он был на улице».
«Весь смысл фильма состоит в том, что никто не виноват — даже римляне. Это все — часть плана. А иначе это безумие. Я имею в виду, что еврейский народ дал нам Бога, а мы за это его преследуем две тысячи лет».
Роман Никоса Казандзакиса подарила Скорсезе Херши. Было это еще в 1972 году, во время съемок фильма «Берта по прозвищу „Товарный Вагон“»
За два месяца до съемок в Марокко Скорсезе упростил свои раскадровки 1983 года. В то время он представлял себе фильм как грандиозную эпопею со множеством широкоугольных ракурсов, съемок с операторского крана и т. п. Однако с бюджетом всего в 7 млн долларов и графиком в 62 дня съемки пришлось проводить как спецоперацию коммандос. Для того, чтобы по максимуму использовать короткие дни для съемок в пустыне, приходилось продумывать все до мелочей. Съемочная группа выдвигалась на место еще до восхода солнца. В 16:30 садилось солнце, а уже в шесть часов вечера на пустыню опускалась ночь, и группа возвращалась домой по безмолвным путям, которые мало изменились за последние двести лет. «Когда вы находитесь в Марокко, и садится солнце, и ломается генератор, и у актера сползает парик, а вы знаете, что у вас нет 26 млн долларов и плюс еще десять тысяч, как у Бертолуччи, — вот это и называется дисциплина».
График ломался ежедневно. Скорсезе потерял несколько фунтов веса и даже загорел, чего с ним никогда не случалось раньше, даже когда он в Аризоне снимал фильм «Алиса здесь больше не живет». «На „Алисе“ у меня были хотя бы бары», — шутил он. В Марокко не было ни баров, ни телефонов — ничего. Они не могли даже просмотреть отснятый материал. Приходилось снимать фильм «вслепую», отправлять материал для монтажа Тельме Шунмейкер, а затем донимать ее вопросами типа «Ну как это смотрится? Видно ли на экране то или это?».