Ведь некоторые темные культы объединяло именно это учение — намерение вернуть на землю своего изгнанного повелителя. Она сама это изучала. Кое-кто на том даже специализировался. Жаль, что такое множество новых сведений пропадет зря. А ведь обряд почти классический, с нуменорских времён сохранившийся…
И всё-таки, спросила она у себя, зачем ее потянуло с этим заговорить?
Существо тем временем поколебалось, а затем мягко скользнуло вбок, к Маглору, окутывая его, словно клубами дыма.
— Знаю, что вы упрямцы, — прошуршало из клубов. — Но все же — чем меньше будешь сопротивляться, тем меньше продлятся твои страдания…
Маглор снова рванулся из ремней, так сильно, что на них выступила кровь у краев. Забился, как зверь, пойманный на загонной охоте. А к Аэлин подошли двое служителей, отвязали от столба и потащили к лебедке.
…Решетку успели вытащить, пока творился этот бред. На глазах Аэлин ее окатили водой из кожаного ведра, железо зашипело. Решетку и нижнюю часть цепей покрывал слой чего-то черного и блестящего, налипшего на нее, будто глина или грязь.
Ну, она честно пиналась и сопротивлялась. Поначалу даже получалось, но сил и воодушевления не хватило. Получила пару ударов кулаком в живот, скрючилась, не в силах вдохнуть, а когда вдохнула, ее за руки уже привязывали к чёртовым цепям, еще горячим. Что-то происходило за ее спиной, но рассмотреть Аэлин не дали — решетку торопливо спихнули в трещину, лебедка заскрипела — и она повисла над алым свечением, в потоке жара, поплыла вниз между блестящих черных стен.
Наверху раздался грохот выстрелов, он был как музыка, но прямо сейчас ей это ничем не помогло. Решетка шла вниз неотвратимо.
Ширина трещины, прикидывала ее рассудочная часть, пока Аэлин отчаянно выдирала руки из веревок, не больше трёх метров. Словно разрубили топором. Только непонятно откуда, и такое чувство, будто рубили снизу вверх, потому что стены трещины немного расширяются. А ниже почему-то стена заканчивается, и дыхание перехватывает от серной вони и других непонятных запахов, и от жары она вся стремительно взмокла, словно воду из тела отжимали руками.
Сперва Аэлин выдернула левую руку из петли, и ещё подумала, что слишком наскоро ее привязали. Потом отмотала правую. На душе сразу стало легче, потому что теперь есть способ закончить любую дрянь быстро — прыгнуть вниз, и все.
Интересно, сможет ли она забраться наверх по цепи? По веревкам и доскам из раскопов она лазала постоянно…
А ещё, рассеянно подумала она, привычки обращаться к высшим силам у нее совершенно нет. А время самое подходящее…