— Вы кого-то подозреваете? — спросил Кориндиль.
— У богатейших коллекционеров не самые добрые связи. Чем быстрее мы уйдем, тем лучше. Они наверняка проявят настойчивость и задержатся здесь, пока надеются хоть что-то найти.
Нарин молча покачал головой.
— Они могли бы нам помочь?.. Если бы вы не пришли, я хотел сказать? — спросил осторожно Мирен.
— Сомневаюсь.
На коллекционеров работали разные люди, большинству из них Индиран бы и своей старой шляпы не доверил.
— И вы ждали такого хвоста?
— Рассчитывал опередить их. Получилось. Согласитесь, они пришли на редкость вовремя.
Аэлин только хмыкнула. Отложила завёрнутые в вощеную бумагу бинты и вату, расставила несколько баночек и флаконов. Нанесла самой себе мазь на красные лицо и руки. Протёрла руки вонючей жидкостью.
— Разбирайте вещи, — велел Индиран молодым людям. — Распределите между собой. Проводник понесет только оружие, если сможет. Госпожа Верен понесет только аптечку. Выходите, в очередь к госпоже профессору выстраиваться строго снаружи!
Медленно сел Мэйтар, из-под головы которого вытянули вещмешок.
— Госпожа Аэлин, поручаю этого сумасброда вашим нежным рукам. Верните нам его целым и невредимым, умоляю!
Аэлин молча нанесла ему на кисти два мазка того же средства, развернула его и выпихала вон из комнаты.
*
Женщина из хорошей семьи обязана уметь разные полезные вещи. Управлять домом. Уметь провести званый вечер и праздник с пользой для семьи, даже если на кухне вчера повесилась мышь. Уметь перевязать раны, полученные где-нибудь мужчиной, неважно, в сражении или в уличной драке…
Вот последнее умение ей пригождалось в экспедициях чаще всего.
Вместо кипячёной воды, чтобы не разводить костра, она принесла горячей воды из бассейна в бурдюке.
— Сядьте сюда, господин не очень хороший археолог. "После" уже наступило.
Маглор послушно поднялся и снова сел, двигаясь медленно, как в воде. Он словно погас, глаза его больше не сияли, и неизвестно, это его скрывающее волшебство — или это последствия вчерашнего.
Просто работа, сказала она себе. Даже самый совершенный мужской торс из всех, что она видела вживую, лишь поле для работы.
Срезать тряпки, которыми ему торопливо замотали раны вчера, и пожалеть мимолётно, что негде сжечь эту пакость. Что ж, раз эльф прожил эти десять тысяч лет, не потеряв ни руки, ни ноги, скорее всего, его раны не слишком легко гноятся… Пришлось разрезать штаны вокруг раны в бедре. Убрать пинцетом присохшие лоскуты ткани. Промыть водой вокруг обеих ран. Промыть сами раны, теперь драгоценным обеззараживающим. И перевязать чистыми бинтами, а в это время отчаянно радоваться, что ей не двадцать лет.