— Сделай это.
— Кажется, уже не могу, — признался Индиран странно легко. — У меня руку судорогой сводит от одной мысли.
Снова зашуршало, отблеск очков приблизился.
— Возьми, — сказал он, протягивая руку. Левой рукой растер запястье правой — сводило так, словно он без перерыва писал с утра до ночи.
Ее прохладная рука нащупала его руку в темноте, осторожно разжала пальцы. Шкатулка исчезла. Вздохнув, Индиран поднялся с корня, на котором сидел, отчего зад его неромантично заныл, и двинулся за силуэтом Аэлин.
Остановился через несколько шагов, потому что беззвучно возникшего перед ними Маглора и его горящие глаза разглядел и в темноте. Значит, он был здесь все это время.
— Очень хорошо, что вы уже здесь, — обрадовалась тому Аэлин. — Не придется вас отзывать или показывать это молодым людям, они плохо держат язык за зубами. Я надеюсь, вы сможете его увезти… Достаточно далеко.
Маглор не шелохнулся, и Аэлин сама протянула руку и вложила в его ладонь темную шкатулку. Даже в темноте было видно, как тот вздрогнул и отшатнулся.
— А теперь давайте все же вернемся к огню, — предложила она, — иначе от моей репутации вовсе ничего не останется.
— Здесь это не имеет значения! — возмутился Индиран.
— Для моей работы, к сожалению, имеет.
Обойдя неподвижного Маглора, Аэлин бодро зашагала вверх по ручью. Эльф остался стоять статуей, прижимая шкатулку к груди.
Индиран потащился за коллегой, чувствуя себя усталым, словно весь день нес тяжелый груз даже без привалов. Надежда, что груз теперь свалится с плеч, не слишком оправдалась.
"Ты будешь жалеть, отродье эльфийской ведьмы…"
"Я уже жалею, — подумал он. — Я пожалел бы о любом выборе". И вот эта мысль принесла некоторое облегчение.
Они успели выпить остывающего чая и стали готовиться к ночлегу, когда Вельхин все же не удержался. Подойдя к Аэлин, он тихо и недовольно, но так, что Индиран отчетливо слышал, предупредил ее:
— Дорогая коллега, вы подаете молодым людям очень дурной пример… В лесу, в темноте, наедине с двумя мужчинами сразу! Это недопустимо, вы понимаете? Да, это походные условия, но все же…
— Подите вон, — сказала Аэлин, отворачиваясь.
— Побеспокойтесь о своей репутации, доктор Вельхин, — сказал ему ласково Индиран. — Поверьте, если вы начнете говорить лишнее, я легко найду на ней несмываемые пятна…
— Язык оторву, — сказал из темноты очень хриплый, почти неузнаваемый после суток молчания голос. Маглор вышел к потухающему костру бесшумно и с неожиданной стороны. Доктор Вельхин с обиженным видом вернулся к своему месту.
Тут Индирану пришло в голову решение проблемы репутации, но эту идею он пока отложил.