1 июля (нового стиля. –
А. О.) с началом Соммского сражения
[521] он имел 16 дивизий в резерве (из которых 8 были отдохнувшими), к 1 августа он располагал только 10-ю совершенно изнуренными очень тяжелым боем; 17 сентября в резерве были только 3 или 4 дивизии. К несчастью, это было тогда, когда наши операции начали замедляться… Поэтому 12 октября мы находили неприятельский резерв равный 12 дивизиям. Кризис уже миновал».
[522]На кризис резервов Германии в период битвы на Сомме и Брусиловского наступления обратил внимание и германский военный историк Х. Риттер: «К жестоким ударам молота на Сомме присоединилось генеральное наступление русских на фронте от Румынии до Восточного моря. Германия, вся израненная, истекала кровью. Наступил кризис, ставший вопросом жизни… за отливом всех сколько-нибудь излишних отрядов и отрядиков в австрийскую армию, для первоначального германского фронта, на протяжении почти 1000 километров, в резерве оставалась одна единственная кавалерийская бригада. Наконец, в роли спасителей появились даже турки».[523] Вполне очевидно, что в кампании 1917 г. кризис резервов противника носил бы еще более острый характер. При условии нанесения союзниками скоординированных ударов у них были бы реальные шансы добиться победы над германским блоком уже в 1917 г. Выдающийся русский полководец генерал А. А. Брусилов также считал, что война могла окончиться в августе 1917 г.[524]
Итак, главными идеологическими установками, которые Государь старался отразить в приказах по армии и флоту в 1915–1916 гг., были необходимость изгнания врага из пределов Российской империи и его военный разгром, единение с союзниками и вера в скорую и полную победу. Эти положения Император неоднократно повторял и в своих речах перед войсками. Так, 30 июля 1915 г. в речи перед производимыми в офицеры гардемаринами он подчеркнул, что как бы ни были тяжелы времена, Россия их переживет и останется великой, единой и неделимой. На Георгиевском празднике 26 ноября 1915 г. из уст Государя вновь прозвучало: «Будьте твердо уверены, что, как Я уже сказал в начале войны, Я не заключу мира, пока последний враг не будет изгнан из нашей земли. Я заключу мир лишь в согласии с союзниками, с которыми мы связаны не только договором, но и узами истинной дружбы и кровного родства». 20 декабря 1915 г. перед строем частей армий Западного фронта Император в который раз говорил о верности союзническому долгу и о том, что долгожданный мир не будет заключен, пока войска противника не будут изгнаны с российской земли.