К сожалению, с первого же взгляда стало ясно, что в других книгах Примроуз они не найдут никаких подсказок. Все книги она подписала, и подписи были одинаковыми, какие-то строчки оказались подчёркнутыми, а на полях кое-где попадались пометки – но они не обнаружили ни одного исчерканного текста и не смогли больше ничего узнать о Примроуз, за исключением того, что ей нравились страшные истории.
Вскоре они перебрали и просмотрели все книги, кроме одной.
Но как только Авелина взяла её в руки – они сразу же покрылись гусиной кожей, как иногда с ней случалось перед грозой.
Потому что последняя книга была вовсе не книгой.
Это был дневник.
Куда бы я ни пошла, мне кажется, что кто-то идёт за мной, но мне ни разу не удалось его увидеть.
П. П.
– Уверен, здесь не должно было этого быть, – сказал мистер Либерман, глубокомысленно проведя костлявым пальцем по обложке. – Подозреваю, кто бы ни отдал эти книги в магазин, он не заметил, что это дневник. Авелина, как нам поступить, по-твоему?
Авелина сняла очки и быстро протёрла их. Ей польстило, что мистер Либерман обращается к ней за советом – ведь обычно взрослые просто говорят, что будет дальше. Оттого, что старик консультируется с ней по таким важным вопросам, он стал ей нравиться ещё больше. Но это не значит, что у неё был готовый ответ.
– Я не знаю. То есть я бы не захотела, чтобы кто-нибудь читал мой дневник, – но может, сначала посмотреть, написано ли в нём что-нибудь? Многие покупают дневники, но забывают их вести.
Мистер Либерман открыл дневник и протянул его Авелине.
– Этим дневником пользовались. И, судя по количеству страниц, исписанных мелким неровным почерком, довольно часто. – Авелина умолкла, прикидывая, стоит ли читать дальше. – Не знаю, может, мне было бы всё равно… ну, если бы я больше не собиралась его вести. А если с помощью дневника нам удастся узнать что-нибудь о ней или даже почему она пропала, то мы будем правы, верно?
Мистер Либерман раздражённо вскинул руки:
– Ах, книги – я понимаю, дневники – нет.
– По-моему, это жутко, – сказал Гарольд. – Это как когда люди заглядывают в гроб на похоронах.
Авелина не обратила внимания на его слова.
– Я имею в виду, что мы ведь можем мельком пролистать, – настаивала она, сжавшись при мысли, что она рискует так и не увидеть записей Примроуз.
Мистер Либерман помедлил, прежде чем отдать дневник Авелине:
– Думаю, мне будет спокойнее, если окончательное решение примешь ты. Вы, должно быть, ровесники с Примроуз, и ты наверняка лучше всех разберёшь, что она там написала. А если найдёшь что-то важное, мы передадим дневник полиции.