– Артур! В девственном лесу кто-то живет!
– Да мне-то что!
– Артур, я видел двух королев-дикарок, у их ног лежал еще какой-то зверь!
– Скажи как следует.
– Ну чего, у грядки с горохом сидят две девчонки, с ними пес.
– Две рыжухи?
– Да, – нерешительно отвечает Марсель, который впервые не без удивления слышит слово «рыжуха».
– А, знаю. Это сестры Мату, дочки нового ремесленника. Они в парке живут. Папа говорит, что Мату упертый. Есть у него мыслишки всякие, ну, бродяга, в общем. Говорит, дескать, не хочет иметь ничего общего с управляющим или хоз… или твоим отцом, если речь не о работе. И рассказывает о хозяевах всякие мерзкие вещи. Готов поклясться, они с тобой даже не поздоровались.
Марсель продолжает удивляться. Они ведь и правда не поздоровались. Но он бы и не вспомнил об этом. Скорее подумал бы, что сам должен склониться, если б осмелился, в глубоком почтении перед дикарками-королевами. «В общем, бродяга…» Бродяги – нищие в лохмотьях, вечно грязные, непричесанные. А Марсель припоминает, что видел Мату, рабочего, и одет он был почти так же хорошо, как управляющий. И мадам Мату, крепкая рыжеволосая женщина, вовсе не выглядит как бродяга.
А они-то, они одеты лучше, чем Франсуаза!
На следующий день Марсель с рассеянным видом спрашивает:
– Слушай, Артур, а что, если предложить Матускам поиграть с нами?
(Он знает, что они здесь, совсем рядом, и хотел бы показать им свое королевство и рассказать о лесах, пустынях и тайнах стоячей воды. Вчера вечером он долго думал о них перед сном.)
– Ох! – отвечает Артур. – Не думаю, что они любят играть. Старшей уже тринадцать.
– Ну и что же! Все равно спроси их.
Артур кричит маленьким Мату:
– Хотите играть с нами?
Не говоря ни слова, те качают головами: нет.
– Я же говорил, Марсель. Но ты ведь сам знаешь, мы не водимся с мастеровыми.
– Почему же? Вы сами не хотите или они не хотят?
– Ох! И те и другие, – говорит Артур, смотря на свои башмаки. – Папа говорит, так лучше.
– Подожди-ка. Я сам их спрошу. Отвечайте, хотите со мной играть?
Они опять покачали головами.
– Пойдем, – говорит вдруг Марсель. – Артур, а что, если мы объявим войну Франсуазе? Мне хочется забрать себе ее порт на острове.
Глава XII
О чем следовало бы забыть
«Они отказались из робости», – думает Марсель. Ему хотелось бы в это верить. Он повторяет: «Они отказались из робости».
На следующее утро ему удалось в это поверить. И он решил попробовать в третий раз.
«Они не решаются»… И, тем не менее, они пришли опять и сели поблизости, за грядкой гороха, болтают там, не стесняясь, так воркуют между собой голуби на крыше, правда, о чем они – не разобрать. А, вот они зовут пса. Марсель решил, что как раз с помощью пса – красивой здешней борзой – он и завоюет расположение. Он подходит поближе и зовет в свою очередь, как если б это был Сурик: