Но… что если мы ошибаемся? Если на самом деле мы еще слишком необразованны, слишком невоспитанны, чтобы понять Лафонтена и почувствовать его поэзию? Вероятно, нашему нетренированному еще слуху нравятся лишь рифмы вульгарные, легко запоминаемые, мелодии из кафешантанов, музыка для танцулек; может быть, он не в силах оценить тонкие оттенки верлибра Лафонтена. Кстати сказать, как-то раз на обед пригласили папиного приятеля. Он был председателем апелляционного суда, очень образованным пожилым человеком, даже опубликовавшим в Лионе книгу под заголовком «Воспоминания и записки одного магистрата». Вечером все пошли прогуляться по лесу, и, проходя мимо ручья, старик этот начал цитировать знаменитую басню:
Вода, на солнышке светлея,
Казалась в тишине прозрачнейшим стеклом.
А мы, желая показать собственные знания, поспешили продолжить:
В ней щука-кумушка за карпом-куманьком
У берега, резвясь, гонялась[14]. Председатель нас похвалил, добавив:
– Ах! Лафонтен! Лафонтен! Всегда к нему обращаешься. Он – поэт всех возрастов, можно открыть его на любой странице, в нем все прекрасно.
Мы задумались над этой цитатой. Изо всех сил постарались увидеть, где здесь поэзия, но нам так и не удалось ее отыскать. «Вода, на солнышке светлея, казалась в тишине прозрачнейшим стеклом». Это было похоже на отчет в суде. Слова «казалась в тишине» звучат слишком манерно, «прозрачнейшим стеклом» – слишком тяжело, неуклюже. И с чего это карп заделался кумом? Почему щука ему кума? Если бы такое придумал ребенок, а потом рассказал бы эту историю за обедом, его бы отчитали, заявив, что он несет вздор, и, вероятно, даже отправили сразу на боковую. И это еще не все, ведь вода, стало быть, была грязная, потому что сказано тут: «казалась»! Наконец, где в этих стихах хоть намек на ее таинственную природу, на непостижимые, протяженные, темные волны, скользящие, омывающие, незаметно скрывающиеся? Ручей – это вам не аквариум. И еще вот – зачем сравнивать рыб с гонщиками? Это неинтересно, бессмысленно и даже как-то удручает… Как же хороши по сравнению с этим строчки Ламартина, где он описывает девушку, с которой познакомился во Флоренции:
Там, где она земли стопой коснулась,
Пространства ширятся и небеса сияют![15] Как верно подмечено! Старый магистрат прав, зря мы относились к Лафонтену с таким небрежением, следовало помалкивать, что мы его недолюбливаем. Нам требуется не только грубая рифма, в поэзии нам нужно еще душевное вдохновение, а также чувственные картины. Несомненно, в «Сказках» отражена суть поэзии, плод жизненного опыта художника, принявшегося творить уже за сорок, там есть капелька меда и капелька фимиама, придающие вкус и аромат всему сочинению. Быть может, позднее, когда мы вырастем и станем совсем уж взрослыми, когда проживем жизнь, мы в свою очередь отведаем этот ценнейший мед и сможем им насладиться. А пока лучше не тратить силы на его поиски. Вот что мы на самом деле думаем о такого рода литературных вопросах.