– Мы с бывшей женой раньше рассказывали сыну истории, – мрачно сказал Луиш, – и, конечно, читали ему перед сном каждую ночь, но это никак не изменило ситуацию. Сам он так и не начал читать. Иногда ему приходится читать что-то по школьной программе, и он делает это так, будто его пытают, хотя я в его возрасте читал всё, что попадалось под руку, включая инструкцию для стиральной машины и мамин журнал светской хроники, потому что в доме не было книг. Но моему сыну чтение настолько противно, что он теряет каждую книгу, которую должен прочесть. Позже я нахожу ее на улице под дождем, или в кармане его пальто, или рядом с ванной, и каждый раз я беру ее, вытираю и кладу туда, где он ее увидит, потому что воспринимаю его отказ читать эти книги как отказ от меня и моего отцовского авторитета. Мой сын любит меня, – сказал он, – и он не то чтобы сознательно винит меня за то, что с ним случилось, но, подозреваю, он чувствует, что если погрузится в книгу и потеряется в ней, то уже никогда не сможет себя найти, и мир, за который он пытается держаться, может выскользнуть из-под его контроля. Мы с бывшей женой ведем себя с ним предельно ласково, – сказал он, – и сделали всё, что в наших силах, чтобы ладить друг с другом после развода и убедить его в том, что он не был его причиной, но в ответ на это он совсем перестал проявлять интерес к жизни и уцепился за собственные надежные удобства и удовольствия. Изо дня в день он сидит в комнате и ни к чему не стремится, кроме как смотреть телевизор и есть булки или другие сладости, и невозможно не чувствовать, – сказал он, – что мы сломали его, не из злого умысла, но из-за своей невнимательности и эгоизма.
София, которая волновалась всё больше, пока Луиш говорил, теперь перебила его.
– Но вы ему не помогаете, – сказала она, – относясь к нему как к хрупкой вещи, защищая его и скрывая ваш конфликт, когда он видит последствия этого конфликта каждый день. Я не могла защитить своего сына, – сказала она, – поэтому ему пришлось самому всё обдумать и понять, что его судьба в его собственных руках. Когда он не хочет читать книгу, я говорю ему: хорошо, если твой выбор – работать на заправке где-то на шоссе, когда вырастешь, то можешь не читать. Детям нужно преодолевать трудности, – сказала она, и Луиш мрачно покачал головой, – и вам нужно им это позволить, потому что иначе они никогда не станут сильными.
К этому времени официанты вынесли последнее блюдо, масляное рыбное рагу, которое никто, кроме уэльского писателя, особенно не ел. Луиш посмотрел на Софию с измученным видом и грустно отставил тарелку, будто это было предложение оптимизма и решительности от Софии.