Когда так, годы спустя, рассказываешь о переходе через горы, кажется, что это были приятные прогулки. Однако Адам Кауфман узнал: в тот же день, что и им со Шлоссом, границу предстояло перейти двум немецким социалистам, бывшему министру финансов Рудольфу Хильфердингу и бывшему депутату Рейхстага Рудольфу Брайтшайду. Оба были уже в возрасте и, видимо, побоялись забираться в горы: они остались в Марселе. Первый был арестован в Арле и оправлен в Париж. После пыток в полиции Виши, а затем в гестапо он покончил с собой или был казнен в тюрьме Санте в феврале 1941 года. Второй также был арестован французской полицией и передан гестапо. Его депортировали в Заксенхаузен, а затем в Бухенвальд, где он умер в 1944 году. И я уже упоминала о самоубийствах Вальтера Беньямина и Карла Эйнштейна прямо на границе.
(АЖ) Примерно тогда же в Баньюльсе поселяются Ханс и Лиза Фиттко и начинают переводить людей Фрая. Вы с ними встречались?
(ДВ) Нет. Это было одним из основных правил в Сопротивлении и у Фрая, который так или иначе тоже принадлежал к движению. Никто никого не знает, никто ни с кем не разговаривает. Чем меньше вы знаете, тем лучше вы работаете. И кстати, я никогда не видела супругов Фиттко в Баньюльсе, хотя бывала там часто.
(АЖ) Занимаясь расследованием на эту тему, я заметил одно странное совпадение. В своих мемуарах Лиза Фиттко рассказывает, что она переводила Вальтера Беньямина 25 сентября 1940 года. Это, как она говорит, был ее первый подъем в горы. Но я проверил даты: накануне, 24 сентября, вы перевели через границу Шлосса и Кауфмана. Это означает, с одной стороны, что вы начали немного раньше супругов Фиттко, а с другой – что одновременно поблизости могло существовать несколько тайных троп, по которым проводники шли практически каждую ночь, даже не подозревая о том, что были другие.
(ДВ) Что до меня, я бы очень хотела с ними познакомиться! Но я их не заметила, и тем лучше. Так или иначе, там долго было не продержаться. Я вам уже говорила: в моем случае это было два, два с половиной месяца. А людей из Марселя прибывало множество. Было много и других путей перехода через Пиренеи в Баньюльсе, в соседних городках и деревнях у испанской границы. Однажды у меня случилась накладка. Я переводила одного меньшевика с женой и матерью. Мать в конечном счете пришлось нести! Все прошло хорошо почти до Порт-Боу, но мы наткнулись на испанскую полицию и были вынуждены вернуться. Это было ужасно трудно: мать снова пришлось нести на руках. Она мне говорила: «Дайте мне умереть». А я ей отвечала: «Нет, мы вернемся в мастерскую в Пуиг-дель-Мар. Вы там отдохнете, наберетесь сил. И завтра мы продолжим». Мы вернулись в Баньюльс – и на следующий день смогли пересечь границу.