Другой вопрос, являлось ли его решение реалистичным. Возможно, правы были старшие, когда напоминали ему о крайней ненадежности социального существования в Вене в качестве музыканта без постоянной должности и фиксированного жалованья, а его решение рассматривали как признак юношеской глупости и незнания жизни. Ведь тогда редко бывало — да и сегодня редко бывает — такое совпадение, чтобы у человека стремление к наполнению жизни смыслом и стремление к обеспеченному существованию оказывались направлены в одну сторону. Однако сам Моцарт, вероятно, не сомневался в том, какой выбор ему следует сделать. В его глазах вернуться в Зальцбург означало бы лишить жизнь смысла; для него план — порвать с Зальцбургом и остаться в Вене — был вполне осмыслен. В Вене он мог дышать свободнее, пусть даже ему стоило немалых усилий зарабатывать себе на хлеб. Здесь у него не было хозяина, который имел бы право приказывать ему, что и как делать.
Конечно, он и в Вене зависел от других людей. Но это была несколько менее жесткая (и менее надежная) зависимость. Еще живя в резиденции архиепископа и будучи вынужден вместе со всем штатом его домашних музыкантов мириться с ролью слуги, Моцарт восстановил прежние контакты в среде венской высшей аристократии. Графиня Вильгельмина Тун и вице-, гоф- и статс-канцлер граф фон Кобенцль приглашали необычайно одаренного молодого человека в гости. Он начал искать учениц для уроков клавирной игры, и, по-видимому, с некоторым успехом. Еще в мае 1781 года, то есть перед пинком, поставившим точку в его зальцбургской карьере, он сообщил отцу о «подписке на шесть сонат»[102]. Это были пьесы для клавира и скрипки, которые он посвятил ученице, Иозефе фон Ауэрнхаммер, и которые в конце ноября того же года были опубликованы. Вена восхищала и вдохновляла его. После разрыва с архиепископом он, очевидно, некоторое время находился там в приподнятом настроении. Как всегда, ему за следующим поворотом виделась возможность получить соответствующее его таланту место; как всегда, это оказывалось воздушным замком.
Для уроков Моцарт мог иметь столько знатных учениц, сколько хотел. Но давать уроки он очень не любил и старался ограничивать их количество. Однако он рассчитывал на дополнительный доход от концертов в аристократических домах, от более публичных концертов по подписке, от подписки на ноты его сочинений.
А главное — назревал заказ на оперу при императорской поддержке. Обходительный и опытный автор оперных текстов, младший Штефани, 30 июля 1781 года вручил Моцарту либретто немецкоязычного зингшпиля на турецкий сюжет — «Бельмонт и Констанца, или Похищение из сераля». Над этим проектом Моцарт работал с большой энергией. В музыке, написанной для него, заметно чувство радости и свободы, характерное для первого времени пребывания композитора в Вене. Здесь в большей степени, чем в предыдущих операх, он позволил себе в собственной манере развить придворную музыкальную традицию, в которой вырос и которая стала для него второй натурой. Возможность свободнее, чем в Зальцбурге, следовать собственной музыкальной фантазии была одним из его самых заветных желаний. Это, как уже говорилось, наполняло его жизнь смыслом.