Грустно… очень грустно… никакая работа не идет на ум, все валится из рук — я только и делаю, что жду и жду… прислушиваясь к любому звуку: звенит — не звенит. Но он не звенит и я жду… жду… жду…83
Дождь не рисует на нашем окне замысловатых узоров — стена здания надежно защищает его от капель — ни чем, ну совершенно нечем себя занять. От скуки начинаю чертить линии и кружочки на каком-то оборотным листке, вырванном из чьей-то дипломной работы. Вверх-вниз… вверх-вниз… а теперь — спиральку.
Как выстрел — долгожданный звонок. Все знают, что мне звонят после пяти вечера — никто не берет трубку… слышу милый и родной ЕЕ голос — «Привет, Пятачок! Ты уже покушал?»
Готов поцеловать микрофон трубки, но он противный — оплеванный прокуренными ртами моих коллег, и я воздерживаюсь.
«Как погодка?» — вопрос на засыпку — то, что происходит снаружи здания даже погодой называть не получается — мерзость какая-то. Я задумываюсь на минуту…
Но не дождавшись моего ответа, она продолжает: «а мы вчера загорать ходили, а сегодня особенно тепло, солнечно, наверное пойдем и сегодня — девчонки меня у выхода ждут…» Я понимаю, что сегодняшний разговор долгим не получится и мне сразу грустится, но, с другой стороны, я раз, что она через полчаса будет купаться в Волге и загорать на ласковом осеннем солнце, которое уже не обжигает, а только греет.
Мы обмениваемся еще минут десять несколькими совершенно глупыми фразами, которые могут произносить и понимать только влюбленные (остальным этого не понять и не сказать) и расстаемся. Точнее я, как всегда, первым вешаю трубку. Я всегда вешаю ее первым, потому что, если я не сделаю этого, то нашему сюсюканью не будет конца.
Выхожу на улицу, прикрываясь зонтом84, от которого мало пользы, поскольку вода висит вокруг, в самом воздухе, и хоть сверху и не каплет, но сухим я себя не чувствую. Гляжу на все это… и думаю — всего каких-то восемьсот километров, пятнадцать часов езды — и какая разная погода! Потом вспоминаю, что Москву и Саратов разделяют всего-то 4 градуса широты. А от Саратова до Экватора — еще целых 52 — какая огромная наша Планета! Где-то есть и теплые страны! Вспоминается карта, висевшая в 831 школе в кабинете географии — где мы с Авдоном, водя по ней пальцем, выяснили, что в мире никто так северно, как мы, почти не живет — горы Шотландии да озера и леса Канады.
Грустно… а дождь продолжается и идет своим чередом, не замечая моих размышлений об устройстве этого мира. Направившись к метро, спохватываюсь, представив как там мокро, душно и вонюче от сотен людских тел прижатых друг к другу в тесном вагоне, иначе не скажешь — «как сельди в бочке», и сворачиваю назад — к площади Марины Расковой. Пусть по лужам, но зато — сам по себе — на свободе. Иду и представляю, как Иринка плескается в Волге, освещенная лучами розового вечернего солнышка. Поэтому и не замечаю, ни холода, ни мокротени, ни того, что у меня уже насквозь промокли брюки, а в поношенных ботинках хлюпает вода — у меня прекрасное настроение — я влюблен и любим!