Основываясь на этих удивительных фактах, было бы нетрудно построить модель распространения суфизма и показать, что именно суфизм является подлинным источником того, что сейчас называют дзеном. Вместе с тем суфии считают, что основа для этого должна была существовать всегда, действуя в умах людей. Любой контакт с суфиями может просто помочь оживить внутреннее осознание единственной истинной реальности.
В речи, произнесенной десять лет назад в Метафизической Ассоциации Гонконга, китайский суфий м-р X. А. Ма показал, как способ подачи идей может варьироваться в зависимости от культурной среды:
«При всем уважении ко всем искателям истины я должен сказать, что су-фи передать трудно. Почему? Потому что новички ожидают, что перед ними будет развернута система, которую они смогут понять, пользуясь привычными для них образцами мышления. Они не понимают, что эти штампы как раз-то и являются их основной проблемой. Су-фи уже находится в вас самих. Вы чувствуете это, но не знаете, что это такое. Когда вы переживаете определенные чувства – доброты, истины, любви, желания что-то сделать всем своим существом – это и есть су-фи. Если вы думаете прежде всего о себе, это не су-фи. Вы испытываете сильное влечение к мудрецу, это су-фи… Один мастер, которого спросили, что такое су-фи, ударил спросившего. Он хотел сказать этим: “Покажи мне боль, и я покажу тебе су-фи”. Вы спрашиваете мастера: “Откуда пришел свет?” В ответ он тушит его. Это означает: “Скажи мне, куда он исчезает, и я скажу тебе, откуда он пришел”. То, о чем вы спрашиваете с помощью слов, выразить словами невозможно…»
Западному читателю все это может показаться выраженным слишком по-восточному, но использованные аналогии (боль и свеча) совсем не характерны для Дальнего Востока. Они заимствованы непосредственно из работ «западного мастера» Руми. Однако, метод изложения подобных идей – в сжатой и метафорической манере – кажется чисто китайским. При этом идеи не утрачивают своего суфийского духа.
То, как выразил свои впечатления о суфиях полковник Кларк, создает атмосферу, необходимую для западного ума, чтобы ухватить ориентацию суфийских школ:
«Возвышенная любовная поэзия суфийских святых, чисто практический дух их учений, пыл, сочетающийся с основополагающим ощущением цели, удовлетворение как физических, так и духовных потребностей, вера в свою миссию и будущее человечества – вот лишь некоторые из выдающихся черт этой замечательной системы, принадлежность к которой создает несомненное и постоянное ощущение причастности к древним избранным».