Забрав листки с результатами гистологических исследований больных в экстренном отделении, и так и не обнаружив никакого журнала в мертвецкой, я поплелась обратно в оперблок.
Во вторник я планировала поездку в ГАИ, поэтому позвонила по телефону Игорю, но мне сказали, что он на выезде.
— А кто его спрашивает?
— Знакомая.
— Вы по поводу номера? Пишите!
Так, Сорокин Вадим Владиславович, улица Гагарина, 49–34.
— Спасибо большое.
Так, полдела сделано. Теперь узнать, где лежит дочка Сорокина. Сколько ей может быть лет?
Мать ее говорила, что она маленькая, но насколько маленькая? И с какого телефона мне обзванивать больницы?
Сегодняшний день явно не радовал удачами. Скорее бы он кончился! Я посмотрела на часы. Было полтретьего, буфет еще работал. Вгрызаясь с усилием в кусок жареной курицы, я продолжала думать, как провернуть половчее операцию «телефон». Видимо, с первого взгляда совершенно несъедобная, курица все-таки пошла впрок. Я отнесла грязную тарелку со скорбными останками курицы-пенсионерки. Купила в маленьком ларьке коробку Птичьего молока и направилась к Столу справок.
Бабулька, сидевшая за маленьким окошечком, тоненьким голоском кричала в телефонную трубку:
— Пятое отделение. Восьмая палата. Слышите меня?
Складывалось ощущение, что разговаривала она с Камчаткой, причем без помощи телефонной связи.
Наконец, она положила трубку на рычаг.
— Извините меня, мне нужна ваша помощь.
Этот хитрый прием я разработала давно. Если попросить, по — возможности, вежливо, то тебе, скорее всего, не откажут.
Однажды мы с Денисом поехали в однодневный Дом отдыха зимой покататься на лыжах. Я решила пойти к остановке короткой дорогой, но сломала лыжу, и мы опоздали на автобус. Надо было срочно добираться до города, ночевать в лесу ну очень не хотелось. На автобусной остановке стоял одинокий автобус, мрачного водителя осаждала толпа таких же, как мы, бедолаг. Ни уговоры, ни угрозы на него не действовали — он упрямо не открывал двери. Денис подошел к окну и тихо вкрадчиво спросил:
— Простите, вы обслуживаете этот автобус?
Неожиданная формулировка, как ни странно, изменила отношение водителя к происходящему, и он, повернув голову, вопросительно посмотрел на Дениса.
— Будьте так любезны, выручите нас, пожалуйста. Только вы можете нам помочь. Мы заблудились, моя девушка замерзла. Еще немного и она отморозит ноги. Мы так рассчитываем на вас!
Видимо, столько вежливых слов водитель не слышал за всю свою жизнь, поэтому молча открыл дверь и впустил всю толпу в автобус.
Этот нехитрый прием я применила я сегодня. Изложив бабульке ее исключительную роль в поиске маленькой девочки, которой я должна передать посылку от ее деда-пасечника, растяпы, который вместо бумажки с адресом ее родителей сунул мне впопыхах квитанцию из химчистки, я подкрепила свою просьбу коробкой Птичьего молока.