У Этель доброе сердце, но изломанный трагедией семилетней давности характер. Быть полезной – вот единственная цель, которую преследует Этель с того дня. Ронда знала это, но все равно попыталась встать между сестрой и ее стремлениями: запретила заниматься волонтерством в парке, которое было ключом к следующей ступени достижений Этель – медицинским курсам.
Ронда поджала губы, вдруг ощутив на них горьковатый вкус собственных сожалений. Она не хотела лишать сестру цели, не хотела обесценивать ее попытки изменить мир к лучшему. Она лишь желала спасти Этель от возможной опасности. Проконтролировать и остановить.
Ведь Ронда так же, как и Этель, сломана той трагедией. Она тоже винит себя.
Но ломается там, где тонко. Этель оступилась, не сумев вовремя помочь, Ронда – не предугадав и не разорвав страшную цепочку событий. И они обе не научились мириться ни со своими новыми демонами, ни с демонами друг друга.
– Я уже оформил тебе дополнительные выходные, – беззаботно развел руками Ханс. Ронда только успела открыть рот, но наставник тут же добавил: – Не переживай, из зарплаты ничего не вычтут. Я договорился на этот счет.
Ронда непонимающе моргнула. Ханс же деловито подбоченился, чуть склонился к девушке и, заговорщически понизив голос, поделился:
– Для всех ты в свой «выходной» якобы работаешь по моим поручениям, изучая документы. Так что держись легенды, если спросят. Но, будь добра, все-таки расслабь извилины, пока мозг от перенапряжения не превратился в изюм.
Ронда автоматически коснулась лба, но тут же хихикнула, заметив веселые искорки в глазах наставника. Он рассмеялся, снова открыл перед Рондой дверь, и на этот раз она не стала противиться.
– И чтобы послезавтра все бумаги были на моем столе! – прощаясь, крикнул Ханс.
Несколько сотрудников в синей полицейской форме вскинули головы от бумаг и проводили Ронду заинтересованными взглядами. Ханс картинно пригрозил Ронде пальцем. Не сумев сдержать улыбку, она отвернулась, хоть и знала, что обещание отдохнуть не исполнит.
У нее есть дело, которое не терпит промедлений, и выходной – роскошь, которую Ронда не может себе позволить, пока не поймет, что творится в этом злополучном городе. Она обязательно отдохнет… Но только после того, как разгадает загадку, за которую взялась.
Домой Ронда решила отправиться пешком. Лезть в душный, набитый потными телами автобус совершенно не хотелось – и без того кожа плавилась как раскаленный воск. От асфальта проспекта, нагретого солнцем, тянуло жаром, выжигающим кислород, а потому Ронда выбрала длинный путь через тенистый парк. Там она надеялась проветрить голову, но не вышло: мысли то возвращались к ссоре с Этель и переживаниям о ней, то мелькающими кадрами демонстрировали картинки видео, что среди файлов пряталось на компьютере.