— Как-как… Приехал сюда, детей привёз. Они у меня в доме жили, напуганные совсем были.
— Сам что?
— Пил. Потом на похороны поехал, у него там помощники всё бегали, организовывали.
— То есть, в самый такой горький момент, который переживал друг, Вы и обратились с просьбой вернуть долг? — насмешливо спросил Алексей.
Лариса зыркнула на него ненавидящим взглядом, но потом начала неестественно улыбаться.
— Так зачем ему одному-то, жена умерла, наоборот, чтобы воспоминания плохие не мучили. Ведь квартирку-то быстро такую не продашь, да ещё весь город знает, что там душегубство было.
— И что, Гасанов согласился сразу же?
— Так куда деваться-то, у него ж с бизнесом дела не очень пошли. Сами знаете, как вся эта коронобесная катавасия началась.
— Так у него не ресторан, не закрывали.
— Закрывать не закрывали, — согласилась Лариса, — А проверки? Их потом немного приструнили, а то ползли, как тараканы, одна проверка, другая. А у него тоже не всё в ажуре было, сами знаете.
— Да, знаем. Ну, незаконная продажа несовершеннолетним — это не просто игра в ножички. Отвечать нужно.
У Алексея зазвонил телефон, и он махнул, что Лариса может передохнуть. Никуда не денется с подводной лодки. Звонил Иван из Спешково. По району дали команду прочёсывать леса, особенно охотничьи домики, в которых останавливаются охотники, Гасанов точно знает их месторасположение. Машина ланкрузер в розыске, банковские карты заблокированы, но большую часть денег он снял накануне, поэтому наличные у него есть, телефон прослушать не удалось, похоже, Гасанов его уничтожил.
Лариса лежала в расслабленной позе. Алексей в коридоре заранее записал протокол и протянул ей листок для подписи. Она сморщилась, стала читать. Алексей наблюдал, насколько меняется выражение её лица. «Она точно знала, что Гасанов убил, возможно, подслушала разговор. Зачем он звонил жене? Что он ей сообщил? Лариса шантажировала… Так и Маша могла шантажировать, но Маша только убийством детей… Может, Солнцева что-то знает?», — складывая протокол в небольшую плоскую сумку, думал Алексей.
«Хоть ты меня не любишь, обмани
Меня поддельной, мнимою любовью.
Кто доживает считанные дни,
Ждет от врачей надежды на здоровье.»
(Вильям Шекспир, «Сонеты»)
Он вышел из больницы и позвонил Жанне.
— Жанна, мне очень нужно поговорить с Вашей подзащитной. Это в её интересах. Я пока всех данных рассказать не могу, мне нужны её показания, возможно, они как раз помогут оправдать Солнцеву.
— Какой разворот. Да, я готова выехать. Давайте встретимся в СИЗО. Я как раз недалеко, в Арбитражном суде.