.
Командир 1-го стрелкового корпуса 8-й армии настолько хорошо проявил себя, что его пригласили на совещание начальствующего состава РККА, организованное ЦК ВКП(б) для обобщения опыта боевых действий против Финляндии. Д. Т. Козлову предоставили слово уже на втором заседании, состоявшемся утром 15 апреля 1940 г. Он подробно рассказывал о подготовке и проведении Лоймоловской операции, когда в президиуме впервые с начала совещания появился И. В. Сталин. Вождь какое-то время слушал молча, а затем, как это он всегда практиковал на публичных мероприятиях, стал по ходу речи задавать оратору вопросы, бросать реплики, высказывать оценки. Козлов не был захвачен врасплох, продолжал докладывать четко, по существу.
Так, Сталина заинтересовало предложение комдива пересмотреть Полевой устав 1936 г. и проект Полевого устава 1938 г. по действиям войск зимой и в лесистой, болотистой местности: соответствующие положения в них были не только лаконичны, но и содержали предписания, не соответствовавшие требованиям современного боя.
— Скажите, в чем дело? — заинтересовался вождь.
Козлов привел примеры, когда устав требовал в случае большого снежного покрова вести наступление строго вдоль дорог. «Такие шаблонные действия привели части корпуса, действовавшие под командованием комбрига Р. И. Панина, да и не их одних, к поражению. Отрицательно на действиях войск сказывалось требование устава децентрализовать управление артиллерией, тогда как сосредоточение такого управления в одних руках (имелось в виду — командира дивизии, а то и корпуса) давало хорошие результаты»>{225}.
Последовал ряд новых вопросов, они, как и то, что Козлову дали дополнительное время для изложения своих взглядов, доказывали: наблюдения и предложения командующего корпусом Сталина заинтересовали.
Что это так — говорит и факт привлечения Козлова к работе специально созданных после совещания в ЦК ВКП(б) специализированных комиссий Главного военного совета РККА, где разрабатывались предложения по преобразованию армии с учетом свежего боевого опыта.
Козлов, в частности, ратовал за поднятие роли, значения и авторитета общевойскового командира, призывал избавить его от излишней опеки со стороны вышестоящих инстанций. На том же совещании в Кремле он привел пример такой опеки: «Наблюдались такие случаи, когда командир полка принимает решение, а у него сидят в качестве контроля: представитель из корпуса, представитель из органов особого отдела, представитель политуправления. Воля размагничивается»>{226}.
Как в воду смотрел Дмитрий Тимофеевич, он словно смоделировал ситуацию, в которой сам оказался на Крымском фронте под зорким оком представителя Ставки ВГК. Но подробный рассказ об этом — ниже.