«Я видела, — писала Людмила Михайловна, — что мой ответ собеседнику понравился. Но заговорил он не сразу.
— Вам нельзя, — вдруг сделал вывод он. — Арифметику знаете?
Удивленная таким поворотом в разговоре, я кивнула. Сталин взял карандаш, придвинул к себе большой блокнот, который лежал на столе, и начал объяснять, как учитель в школе:
— Если поедете на фронт, убьете сто фашистов. Однако вас тоже могут подстрелить. А если обучите сто снайперов, передадите им свой бесценный опыт и каждый из них застрелит хотя бы десять гитлеровцев, — сколько будет? Тысяча. Вот вам и ответ. Вы здесь нужней, товарищ лейтенант…»>{423}
Так что на фронт Людмила уже не вернулась, ее опыт и мастерство были востребованы в Центральной школе инструкторов снайперского дела, дислоцировавшейся в Вешняках под Москвой. Здесь она подготовила немало мастеров сверхметкого огня, делясь военным опытом.
Интересно, что ее пребывание на американской земле еще долго будоражило общественное сознание. По следам визита певец и композитор Вуди Гатри написал песню «Мисс Павличенко» («Miss Pavlichenko»). Текст немного наивный, выдает в авторе человека, в военных делах совершенно неискушенного, но зато искреннего в своем восторге перед советской девушкой-героем. Слова песни заслуживают быть приведенными с минимальным числом купюр.
Мисс Павличенко, ее слава известна,
Россия — твоя страна, сражение — твоя игра,
Твоя улыбка сияет, как утреннее солнце,
Но более чем три сотни нацистских собак пали от твоего оружия.
<…>
Не хотел бы я приземлиться с парашютом в вашей стране, как враг.
Если ваш советский народ так сурово поступает с захватчиками,
Не желал бы я найти свой конец, пав от руки такой красивой девушки,
Если ее имя — Павличенко, а мое три-ноль-девять…
Жизнь у каждого из нашей героической тройки, ставшей полпредом советского народа за океаном, сложилась по-разному. В. Н. Пчелинцев воевал до самого конца войны. Он стал одним из самых результативных снайперов Второй мировой войны, уничтожив 456 солдат, унтер-офицеров и офицеров врага. Позднее был направлен на учебу и на боевую позицию со снайперской винтовкой больше не выходил. В 1944 г. окончил высшие офицерские курсы «Выстрел», а уже после войны — Военную академию связи в Ленинграде. Служил в армии до 1976 г., уволился в запас полковником. Умер в 1997 г. в подмосковной Балашихе, где жил после увольнения в запас и работал, активно занимался военно-патриотической работой c молодежью. Написал несколько книг о своей лейтенантской юности.
А вот у Николая Красавченко в его биографии не обошлось без «зигзагов», продиктованных большой политикой. Он возвратился из поездки по США и Великобритании и был тут же избран 1-м секретарем Московского обкома и Московского горкома ВЛКСМ. Впереди вырисовывалась серьезная партийная карьера, однако в декабре 1949 г. его неожиданно сняли с должности и перевели в резерв горкома ВКП(б). Официально об этом не сообщалось, но в партийном аппарате знали и кто с тревогой, а кто — со злорадством следили за перипетиями раскручивавшегося в столице так называемого Московского дела, в центре которого оказался руководитель городской и областной парторганизации, он же — секретарь ЦК ВКП(б) Г. М. Попов. Номенклатурным противникам Попова, в числе которых были члены Политбюро ЦК ВКП(б) Н. С. Хрущев и Г. М. Маленков, удалось заручиться поддержкой быстро стареющего И. В. Сталина и снять лидера московских коммунистов с должности. Как и полагалось в тогдашних политических кампаниях, устранялось и окружение провинившегося.