В салоне явился взору авиатор и объявил по-французски, что самолёт начинает снижение. Он порекомендовал пассажирам крепко держаться за подлокотники кресел и удалился в кабину[79].
Через полчаса шасси «Голиафа» коснулись взлётной полосы военного аэродрома. Ардашев щёлкнул крышкой золотого «Мозера». Стрелки показывали пять пополудни. Полёт длился немногим более четырёх часов. Теперь предстояло купить билет на поезд до Саутгемптона и уже там сесть на ближайший пароход до Нью-Йорка.
Сойдя на грешную землю, Клим Пантелеевич застыл на месте. В нескольких сотнях метрах от него слегка покачивался на ветру сигарообразный дирижабль. Он был привязан к большой мачте, точно кит на привязи. К ней же крепился транспарант: «London – New-York. Welcome!»[80].
У «Голиафа» появился английский офицер. В руках у него был коричневый портфель.
– Господа, – сказал он, – я провожу вас в контору, для проверки виз и багажа. Прошу следовать за мной.
– Сэр, не скажете ли, когда этот цеппелин поднимется в воздух? – осведомился Ардашев.
– Это английский дирижабль, сэр, а не цеппелин, – недовольно поправил британец. – Посадка уже заканчивается. Минут через тридцать его уже и след простынет.
– Я успею купить билет на этот рейс?
– Думаю, да, сэр. Это второй пробный полёт. И многие ещё боятся на нём вояжировать. – Он внимательно посмотрел на Клима Пантелеевича, поправил ремень и спросил стальным голосом: – Вы точно собираетесь лететь?
– Да, сэр.
– В таком случае, я обязан отметить «транзит» на вашей визе. Давайте заграничный паспорт. Я сделаю это прямо здесь. Иначе вам не успеть.
Клим Пантелеевич протянул документ. Офицер полистал его, нашёл наклеенную марку Великобритании, вынул из портфеля небольшую прямоугольную деревянную печать, дыхнул на неё, и, приставив паспорт к коленке, шлёпнул отметку «транзит».
– Прошу, – он вернул документ Ардашеву и предупредил: – Идите прямо к дирижаблю и никуда не сворачивайте. Это военный аэродром. Здесь нельзя передвигаться без сопровождения. Удачного полёта!
– Всего доброго, сэр.
Частный детектив зашагал мимо целого ряда «Бристолей», «Хевилендов», «Ньюпоров», «Спадов» и «Викерсов».
У дирижабля стоял человек с усами, в кожаной куртке, шлеме и лётных очках, натянутых на лоб. Он был в галифе и военных ботинках.
– Добрый день! Сэр, я могу купить билет до Нью-Йорка? – поставив на землю чемодан, спросил Клим Пантелеевич.
– Добрый день! Он стоит семьдесят фунтов.
– Я хотел бы заплатить в американских долларах.
– Без проблем. Когда вы поднимитесь в гондолу, я найду вас и выдам билет. Я младший помощник капитана, а вы, как я понимаю, наш последний пассажир. Но прежде, чем вы пройдёте на борт, я должен убедиться, что в вашем багаже нет легковоспламеняющихся предметов.